Под истолкованием же
(expositio) я разумею отчетливое (хотя и не подробное) представление о том,
что принадлежит к понятию; я называю истолкование метафизическим, если оно
содержит то, благодаря чему понятие показывается как данное a priori.

1. Пространство не есть эмпирическое понятие, выводимое из внешнего опыта.
В самом деле, представление о пространстве должно уже заранее быть дано для
того, чтобы те или иные ощущения были относимы к чему-то вне меня (т. е. к
чему-то в другом месте пространства, а не в том, где я нахожусь), а также
для того, чтобы я мог представлять себе их как находящиеся вне и подле друг
друга, стало быть, не только как различные, но и как находящиеся в
различных местах. Представление о пространстве не может быть поэтому
заимствовано из отношений внешних явлений посредством опыта: сам этот
внешний опыт становится возможным прежде всего благодаря представлению о
пространстве.

2. Пространство есть необходимое априорное представление, лежащее в основе
всех внешних созерцаний. Никогда нельзя себе представить отсутствие
пространства, хотя нетрудно представить себе отсутствие предметов в нем.
Поэтому, пространство следует рассматривать как условие возможности
явлений, а не как зависящее от них определение; оно есть априорное
представление, необходимым образом лежащее в основе внешних явлений.

3. Пространство есть не дискурсивное, или, как говорят, общее, понятие об
отношениях вещей вообще, а чистое созерцание. В самом деле, представить
себе можно только одно- единственное пространство, и если говорят о многих
пространствах, то под ними разумеют лишь части одного и того же
единственного пространства. К тому же эти части не могут предшествовать
единому, всеохватывающему пространству словно его составные части (из
которых можно было бы его сложить): их можно мыслить только находящимися в
нем. Пространство в существе своем едино; многообразное в нем, а стало
быть, и общее понятие о пространствах вообще основываются исключительно на
ограничениях. Отсюда следует, что в основе всех понятий о пространстве
лежит априорное (не эмпирическое) созерцание. Точно так же все
геометрические основоположения, например что в треугольнике сумма двух
сторон больше третьей стороны, всегда выводятся из созерцания, и притом a
priori, с аподиктической достоверностью, а вовсе не из общих понятий о
линии и треугольнике.

4. Пространство представляется как бесконечная данная величина. Всякое
понятие, правда, надо мыслить как представление, которое содержится в
бесконечном множестве различных возможных представлений (в качестве их
общего признака), стало быть, они ему подчинены (unter sich enthalt);
однако ни одно понятие, как таковое, нельзя мыслить так, будто оно содержит
в себе (in sich enthielte) бесконечное множество представлений. Тем не
менее пространство мыслится именно таким образом (так как все части
бесконечного пространства существуют одновременно). Стало быть,
первоначальное представление о пространстве есть априорное созерцание, а не
понятие.


3. Трансцендентальное истолкование понятия о пространстве

Под трансцендентальным истолкованием я разумею объяснение понятия как
принципа, из которого можно усмотреть возможность других априорных
синтетических знаний. Для этой цели требуется: 1) чтобы такие знания
действительно вытекали из данного понятия; 2) чтобы эти знания были
возможны только при допущении некоторого данного способа объяснения этого
понятия.

Геометрия есть наука, определяющая свойства пространства синтетически и тем
не менее a priori. Каким же должно быть представление о пространстве, чтобы
такое знание о нем было возможно? Оно должно быть первоначально
созерцанием, так как из одного только понятия нельзя вывести положения,
выходящие за его пределы, между тем мы встречаем это в геометрии (Введение,
V). Но это созерцание должно находиться в нас a priori, т. е. до всякого
восприятия предмета, следовательно, оно должно быть чистым, не эмпирическим
созерцанием. В самом деле, все геометрические положения имеют
аподиктический характер, т. е. связаны с сознанием их необходимости,
например положение, что пространство имеет только три измерения; но такие
положения не могут быть эмпирическими, или суждениями, исходящими из опыта,
а также не могут быть выведены из подобных суждений (Введение, II).

Каким же образом может быть присуще нашей душе внешнее созерцание, которое
предшествует самим объектам и в котором понятие их может быть определено a
priori? Очевидно, это возможно лишь в том случае, если оно находится только
в субъекте как формальное его свойство подвергаться воздействию объектов и
таким образом получать непосредственное представление о них, т.