Следовательно, высшая сущность остается для чистого спекулятивного
применения разума только идеалом, однако безукоризненным идеалом, понятием,
которое завершает и увенчивает все человеческое знание и объективную
реальность которого этим путем, правда, нельзя доказать, но и нельзя также
опровергнуть; и если должна существовать этикотеология, которая может
восполнить этот пробел, то в таком случае трансцендентальная теология,
бывшая до тех пор лишь проблематической, может доказать свою необходимость
путем определения своего понятия и постоянной цензуры разума, довольно
часто обманывающегося чувственностью и не всегда согласного с своими
собственными идеями. Необходимость, бесконечность, единство, существование
вне мира (не в качестве мировой души), вечность без условий времени,
вездесущее без условий пространства, всемогущество и т. п. - все это чисто
трансцендентальные предикаты, и потому их очищенное понятие, в котором так
нуждается всякая теология, может быть получено только из трансцендентальной
теологии.

ПРИЛОЖЕНИЕ К ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ДИАЛЕКТИКЕ


О регулятивном применении идей чистого разума

Результат всех диалектических попыток чистого разума не только подтверждает
то, что мы доказали уже в трансцендентальной аналитике, а именно что все
наши заключения, желающие вывести нас за пределы возможного опыта,
обманчивы и неосновательны, но и показывает нам, в частности, что
человеческий разум имеет при этом естественную склонность переходить эту
границу и что трансцендентальные идеи для него так же естественны, как
категории для рассудка, однако с той разницей, что последние ведут к
истине, т. е. к соответствию наших понятий с объектом, а первые производят
только видимость, но непреодолимую видимость, против которой вряд ли можно
устоять, даже прибегая к самой острой критике.

Все, что имеет основу в природе наших способностей, должно быть
целесообразным и согласным с их правильным применением, если только мы
можем оградить себя от некоторых недоразумений и найти верное направление
для них. Следовательно, трансцендентальные идеи, по всей вероятности,
должны иметь полезное и, значит, имманентное применение, хотя, если неверно
понять их значение и рассматривать их как понятия действительных вещей, они
могут стать в своем применении трансцендентными и потому обманчивыми. В
самом деле, не идея сама по себе, а только ее применение может быть в
отношении всего возможного опыта или выходящим за его пределы
(трансцендентным), или присущим ему (имманентным) в зависимости от того,
направляем ли мы идею прямо на якобы соответствующий ей предмет или только
на применение рассудка вообще к предметам, с которыми он имеет дело; и все
ошибки, вызываемые подстановкой, всегда следует приписывать недостатку в
способности суждения, а не рассудку или разуму.

Разум никогда не имеет прямого отношения к предмету, а имеет всегда
отношение только к рассудку и посредством него -к своему собственному
эмпирическому применению; следовательно, он не создает никаких понятий (об
объектах), а только упорядочивает их и дает им то единство, которое они
могут иметь при максимальном своем расширении, т. е. в отношении к
целокупности рядов; рассудок обращает внимание не на эту целокупность, а
только на ту связь, посредством которой повсюду возникают ряды условий
согласно понятиям. Следовательно, разум имеет своим предметом, собственно,
только рассудок и его целесообразное применение; и подобно тому как
рассудок объединяет многообразное в объекте посредством понятий, так и
разум со своей стороны объединяет многообразное [содержание] понятий
посредством идей, ставя некоторое общее единство целью действий рассудка,
которые вообще-то занимаются только дистрибутивным единством.

Итак, я утверждаю, что трансцендентальные идеи никогда не имеют
конститутивного применения, благодаря которому были бы даны понятия тех или
иных предметов, и, в случае если их понимают таким образом, они становятся
лишь умствующими (диалектическими) понятиями. Но зато они имеют
превосходное и неизбежно необходимое регулятивное применение, а именно они
направляют рассудок к определенной цели, ввиду которой линии направления
всех его правил сходятся в одной точке, и, хотя эта точка есть только идея
(focus imaginarius), т. е. точка, из которой рассудочные понятия в
действительности не исходят, так как она находится целиком за пределами
возможного опыта, тем не менее она служит для того, чтобы сообщить им
наибольшее единство наряду с наибольшим расширением. Отсюда, правда,
возникает обманчивое представл