Хотя явления не вещи сами по себе
и, однако, суть единственное, что может быть дано нам для познания, я
должен указать, какая связь во времени присуща многообразному в самих
явлениях, между тем как представление о нем при схватывании всегда
последовательно [во времени]. Так, например, я схватываю многообразное в
таком явлении, как стоящий передо мной дом, последовательно. Возникает
вопрос, последовательно ли многообразное этого дома также и в себе (in
sich),-вопрос, на который, конечно, никто не ответит утвердительно. Однако,
когда я восхожу к трансцендентальному значению своего понятия о предмете, я
нахожу, что дом есть вовсе не вещь сама по себе, а только явление, т. е.
представление, трансцендентальный предмет которого неизвестен; в таком
случае, что же я разумею под вопросом: как связано многообразное в самом
явлении (которое само по себе есть ничто)? Здесь то, что заключается в
последовательном схватывании, рассматривается как представление, а данное
мне явление, хотя оно есть не более как совокупность этих представлений,
рассматривается как их предмет, с которым должно согласоваться понятие,
извлекаемое мной из схватываемых представлений. Так как соответствие знания
с объектом есть истина, то ясно, что здесь может идти речь только о
формальных условиях эмпирической истины и явление в противоположность
схватываемым представлениям может быть представлено как их объект,
отличающийся от них, только в том случае, если оно подчинено правилу,
которое отличает это схватывание от всякого другого и делает необходимым
некоторый способ связывания многообразного. То в явлении, в чем содержится
условие этого необходимого правила схватывания, есть объект.

Вернемся теперь к нашей задаче. То обстоятельство, что нечто происходит, т.
е. что возникает нечто или некое состояние, которого прежде не было, нельзя
воспринять эмпирически, если нет предшествующего явления, которое не
содержит в себе этого состояния; в самом деле, действительность, следующую
за пустым временем, стало быть, возникновение, которому не предшествует
никакое состояние вещей, точно так же нельзя схватывать, как и само пустое
время. Таким образом, всякое схватывание того или иного события есть
восприятие, следующее за другим восприятием. Но так как всякий синтез
схватывания происходит точно так же, как это было указано мной по поводу
дома как явления, то одно схватывание не отличается от другого. Однако в
явлении, содержащем в себе событие (назовем предшествующее состояние
восприятия А, а последующее- В), я замечаю также, что В может только
следовать за А при схватывании, а восприятие А может только предшествовать
[восприятию] В, но не следовать за ним. Я вижу, например, лодку, плывущую
вниз по течению реки. Мое восприятие ее положения ниже по течению реки
следует за восприятием [ее] положения выше по течению, и невозможно, чтобы
лодка, когда схватывается это явление, воспринималась сначала в нижней, а
затем в верхней части течения. Стало быть, здесь порядок следования
восприятии при схватывании определен, и схватывание связано им. В
предыдущем примере, в случае с домом, мои восприятия могли начаться при
схватывании с верхней части дома и закончиться основанием его или,
наоборот, начаться снизу и закончиться наверху; я мог также схватывать
многообразное [содержание] эмпирического созерцания справа или слева.
Следовательно, в ряду этих восприятии не было никакого определенного
порядка, который бы с необходимостью решал, с чего я должен начать
схватывать, чтобы эмпирически связать многообразное. В восприятии же того,
что происходит, такое правило имеется всегда и делает необходимым порядок
следующих друг за другом восприятии (при схватывании этого явления).

Итак, в нашем случае я должен выводить субъективную последовательность
схватывания из объективной последовательности явлений, так как в противном
случае первая совершенно неопределенна и не отличает одно явление от
другого. Одна лишь субъективная последовательность схватывания ничего не
говорит о связи многообразного в объекте, потому что она совершенно
произвольна. Стало быть, объективная последовательность явлений должна
состоять в таком порядке многообразного в явлениях, согласно которому одно
событие (то, что происходит) схватывается по правилу после того, как
схватывается и другое событие (то, которое предшествует). Лишь при этом
условии я имею право утверждать о самом явлении, а не только о своем
схватывании, что в явлении имеется последовательность [во времени], и это
означает, что я могу схватывать не иначе как именно в этой
последовательности.

Таким образом, в том, что вообще предшествует какому-то событию, должно,
согласно этому правилу, заключаться условие для правила, по которому это
событие всегда и с необходимостью следует; наоборот же, пойти назад от
этого события и (схватывая) определить то, что предшествует ему, я не могу.