Действительно, подобно тому как из пространства, занимаемого материей, не
видно, до каких пор она делима, точно так же из объема понятия,
обозначающего род, не видно, до каких пор может продолжаться деление его.
Поэтому для каждого рода требуются различные виды, а для видов- различные
подвиды; а так как и последние всегда в свою очередь имеют объем (объем как
conceptus communis), то разум при своем расширении требует, чтобы ни один
вид не рассматривался сам по себе как самый низший, потому что, будучи все
еще понятием, которое содержит в себе только то, что обще различным вещам,
оно не определено целиком, стало быть, не может быть отнесено прямо к
единичному и, следовательно, всегда должно содержать в себе другие понятия,
т. е. подвиды. Этот закон спецификации можно было бы выразить так: entium
varietates поп temere esse minuendas.

Но легко понять, что и этот логический закон не имел бы смысла и
применения, если бы в его основе не лежал трансцендентальный закон
спецификации. Этот закон, конечно, не требует от вещей, которые могут стать
предметами для нас, действительной бесконечности в отношении различий, так
как логический принцип, утверждающий только неопределенность логического
объема в отношении возможной классификации, не дает никакого повода к
этому; но тем не менее он возлагает на рассудок обязанность искать для
всякого встречающегося нам вида подвиды и для всякого различия-более мелкие
различия. Действительно, если бы не было низших понятий, то не было бы и
высших. Но рассудок все познает только посредством понятий; следовательно,
сколько бы он ни производил подразделений, он не может познавать
посредством одного лишь созерцания, а всегда познает посредством низших
понятий. Познание явлений в их полном определении (возможном только
посредством рассудка) требует безостановочно продолжающейся спецификации
наших понятий и продвижения к все еще остающимся различиям, от которых
видовое понятие и еще в большей мере родовое понятие отвлекаются.

Этот закон спецификации не может быть заимствован также из опыта, так как
опыт не может открывать столь далеких горизонтов. Эмпирическая спецификация
скоро прекращает различение многообразного, если не руководствуется
предшествующим ей трансцендентальным законом спецификации как принципом
разума, требующим искать различия и предполагать их даже в том случае, если
они и не открываются чувствам. Чтобы обнаружить, что поглощающие почвы
бывают различных видов (известковые и солянокислые), нужно было
предварительно иметь правило разума, которое ставит рассудку задачу искать
различия, предполагая природу настолько богатой, что следует их ожидать. В
самом деле, мы что-то понимаем лишь при условии, если, с одной стороны,
имеются различия в природе, а с другой стороны, объекты ее сами по себе
однородны, так как именно многообразие того, что может быть охвачено одним
понятием, и составляет применение этого понятия и занятие рассудка.

Итак, разум подготавливает рассудку его поле деятельности: 1) посредством
принципа однородности многообразного в рамках высших родов; 2) посредством
основоположения о разнообразии однородного в рамках низших видов; а для
завершения систематического единства он присоединяет 3) еще закон сродства
всех понятий, требующий непрерывности перехода от одного вида ко всякому
другому виду путем постепенного нарастания различий. Эти принципы мы можем
назвать принципами однородности, спецификации и непрерывности форм.
Последний принцип возникает от соединения двух первых принципов, после того
как систематическая связь завершена в идее как путем восхождения к высшим
родам, так и путем нисхождения к низшим видам; в самом деле, в этом случае
все многообразия оказываются родственными друг другу, так как все они ведут
свое происхождение от одного высшего рода через все ступени расширенного
определения.

Систематическое единство в рамках этих трех логических принципов можно
выразить в чувственно воспринимаемой форме следующим образом. Всякое
понятие можно рассматривать как точку, которая, как точка зрения
наблюдателя, имеет свой горизонт, т. е. определенное множество вещей,
которые можно представить и как бы обозреть из этой точки. Необходимо,
чтобы внутри этого горизонта можно было указать бесчисленное множество
точек, из которых каждая в свою очередь имеет свой более узкий кругозор;
иными словами, всякий вид содержит в себе подвиды, согласно принципу
спецификации, и логический горизонт состоит лишь из меньших горизонтов
(подвидов), а не из точек, не имеющих никакого объема (не из индивидуумов).
Но для различных горизонтов, т.