е. необходимо) следует. Таким образом, закон достаточного
основания есть основание возможного опыта, а именно объективного знания
явлений касательно отношения их во временной последовательности.

Доказательство этого положения основывается исключительно на следующих
моментах. Для всякого эмпирического знания необходим синтез многообразного
посредством воображения, который всегда последователен во времени, т. е.
представления в нем всегда следуют друг за другом. Но в воображении порядок
этой последовательности (что должно предшествовать и что следовать) вовсе
не определен, и ряд следующих друг за другом представлений может быть взят
в одном и другом направлении- назад и вперед. Но если этот синтез есть
синтез схватывания (многообразного в данном явлении), то порядок определен
в объекте или, точнее говоря, в нем существует порядок последовательного
синтеза, который определяет объект и согласно которому нечто необходимо
должно предшествовать, и если это нечто дано, то другое необходимо должно
последовать. Таким образом, если мое восприятие должно содержать знание о
событии, т. е. о том, что нечто действительно происходит, то оно должно
быть эмпирическим суждением, в котором заключается мысль, что следствие
определено, т. е. что им предполагается по времени другое явление, за
которым оно следует необходимо, или по правилу. В противном случае, [т. е.]
если бы я полагал предшествующее и событие не последовало бы за ним с
необходимостью, то я должен был бы считать его лишь субъективной игрой
моего воображения и, если бы я все же усматривал в этом явлении нечто
объективное, я назвал бы его просто сновидением. Итак, отношение между
явлениями (как возможными восприятиями), при котором последующее (то, что
происходит) необходимо и согласно правилу определяется по своему
существованию во времени чем-то предшествующим, стало быть, отношение
причины к действию есть условие объективной значимости наших эмпирических
суждений для данного ряда восприятии, т. е. условие эмпирической истинности
их и, следовательно, условие опыта. Поэтому принцип причинного отношения в
последовательности явлений применим также ко всем предметам опыта (в
случаях последовательности), потому что он сам есть основание возможности
такого опыта.

Однако здесь возникает еще одно сомнение, которое следует устранить.
Принцип причинной связи между явлениями относится в нашей формуле только к
последовательному ряду явлений; между тем при применении этого закона мы
видим, что он приложим и к одновременному существованию явлений и что
причина и действие могут существовать в одно и то же время. Например, в
комнате теплее, чем на улице. Я ищу причину этого и нахожу ее в том, что
печь натоплена. Но эта натопленная печь как причина существует одновременно
со своим действием-с теплотой в комнате; стало быть, здесь нет временной
последовательности причины и действия; они существуют одновременно, и тем
не менее закон [причинности] применим к этому случаю. Большинство
действующих причин в природе существует одновременно со своими действиями,
и временная их последовательность вызвана лишь тем, что причина не может
произвести всего своего действия в одно мгновение. Но в тот момент, когда
действие только возникает, оно всегда существует одновременно с
каузальностью своей причины, так как оно не возникло бы, если бы за
мгновение до [его появления] причина исчезла. Здесь следует, конечно,
заметить, что все зависит не от течения времени, а от временного порядка:
отношение [причины к действию] сохраняется даже в том случае, если не
протекло никакого времени. Время между каузальностью причины и
непосредственным ее действием может быть ничтожно малым (так что они
существуют одновременно), но отношение между причиной и действием все же
остается определимым по времени. Если шар, положенный на набитую подушку,
выдавливает в ней ямку, то как причина этот шар существует одновременно со
своим действием. Однако я различаю их по временному отношению динамической
связи между ними. В самом деле, если я кладу шар на подушку, то на гладкой
прежде поверхности подушки появляется ямка; если же на подушке (неизвестно
почему) имеется ямка, то отсюда еще не следует свинцовый шар.

Таким образом, временная последовательность действительно есть единственный
эмпирический критерий действия в отношении к каузальности причины, которая
предшествует ему. Стакан есть причина поднятия воды над горизонтальной
поверхностью ее, хотя оба явления существуют одновременно. В самом деле,
как только я начинаю черпать стаканом воду из большего сосуда, за этим
что-то следует, а именно горизонтальная поверхность воды, бывшей в большем
сосуде, становится вогнутой поверхностью ее в стакане.

Эта причинность приводит к понятию действия (Handlung), а это последнее-к
понятию силы и через это- к понятию субстанции.