Если окажется, что в обоих
случаях получается нечто совершенно бессмысленное (nonsens), то у нас есть
серьезное основание подвергнуть критическому исследованию самый вопрос,
чтобы посмотреть, не покоится ли он сам на неосновательном предположении и
не играет ли он идеей, ложность которой обнаруживается не столько при ее
обособленном представлении, сколько в ее применении и последствиях этого
применения. В этом и состоит огромная польза скептического способа
рассмотрения вопросов, которые чистый разум задает самому себе. Таким
способом можно с помощью незначительных усилий освободиться от огромного
догматического балласта и заменить его трезвой критикой, которая, как
хорошее очистительное средство, с успехом удалит самомнение вместе с его
спутником-всезнайством.
Соответственно этому если бы я заранее мог усмотреть, что, на какую бы
сторону безусловного в регрессивном синтезе явлений космологическая идея ни
становилась, все равно она оказалась бы для всякого рассудочного понятия
или слишком большой, или слишком малой, то я бы понял, что эта идея должна
быть совершенно пустой и лишенной всякого значения, так как регрессивньш
синтез имеет Дело только с предметом опыта, который должен сообразоваться с
возможным рассудочным понятием, и так как космологической идее не
соответствует предмет, сколько бы я ни приспособлял его к ней. И так
действительно обстоит дело со всеми космологическими понятиями, которые
именно поэтому запутывают разум в неизбежную антиномию, если он цепляется
за них. В самом деле, предположите,
во-первых, что мир не имеет начала [во времени]; в таком случае он слишком
велик для вашего понятия: поскольку оно состоит в последовательном
регрессе, оно никогда не может охватить всей прошедшей вечности.
Предположите, что мир имеет начало [во времени], и тогда он в свою очередь
слишком мал для вашего рассудочного понятия в необходимом эмпирическом
регрессе. В самом деле, начало всегда предполагает время, предшествующее
ему, и потому оно не может быть безусловным, и закон эмпирического
применения рассудка заставляет вас искать еще более раннее временное
условие, таким образом, мир явно слишком мал для этого закона.
То же замечание относится и к двоякому ответу на вопрос о пространственной
величине мира. Действительно, если мир бесконечен и неограничен, то он
слишком велик для всякого возможного эмпирического понятия. Если мир
конечен и ограничен, то вы можете с полным правом задать вопрос: что
определяет эту границу? Пустое пространство не есть сам по себе
существующий коррелят вещей и не может быть условием, дальше которого идти
не надо; еще в меньшей степени оно может быть эмпирическим условием,
которое составляло бы часть возможного опыта. (В самом деле, кто может
иметь опыт о безусловно пустом?) А для абсолютной целокупности
эмпирического синтеза всегда требуется, чтобы безусловное было эмпирическим
понятием. Следовательно, ограниченный мир слишком мал для вашего понятия.
Во-вторих, если всякое явление в пространстве (материя) состоит из
бесконечного множества частей, то регресс деления всегда слишком велик для
вашего понятия; а если деление пространства не должно идти дальше
какого-нибудь члена деления (дальше простого), то регресс деления слишком
мал для идеи безусловного, так как этот член допускает еще регресс по
направлению ко многим содержащимся в нем частям.
В-третьих, если вы предположите, что во всем, что происходит в мире, нет
ничего, что не было бы результатом следования законам природы, то
каузальность причины есть опять-таки нечто происходящее, что заставляет вас
довести регресс до еще более отдаленной (hoherer) причины и, стало быть,
без конца продолжать ряд условий a parte priori. Итак, если принять одну
лишь действующую природу, то она для всех наших понятий в синтезе
происходящих в мире событий слишком велика.
Если же вы кое-где допустите спонтанно (von selbst) вызванные события,
стало быть, свободное возникновение, то вас будет преследовать вопрос о
причине согласно неизбежному закону природы, этот же вопрос заставит вас
выйти за эти пределы согласно эмпирическому закону причинности, и вы
найдете, что такая целокупность связи слишком мала для вашего необходимого
эмпирического понятия.
В-четвертых, если вы допустите безусловно необходимую сущность (будет ли
это сам мир, или нечто в мире, или причина мира), то вы отнесете ее ко
времени, бесконечно удаленному от всякого данного момента, так как в
противном случае она зависела бы от какого-нибудь другого и более раннего
существования. Но в таком случае это существование недоступно для вашего
эмпирического понятия и слишком велико для того, чтобы вы когда-либо могли
дойти до него путем непрерывного регресса.
Если же, по вашему мнению, все, что принадлежит к миру (как обусловленное
или как условие), случайно, то всякое данное вам существование слишком мало
для вашего понятия, так как оно заставляет вас искать другого
существования, от которого оно зависит.