Поскольку же "истина" имеет этот смысл и
ў - б, есть определенный модус давания видеть,
Xoyoq именно не может рассматриваться как первичное "место" истины. Если,
как сегодня стало сплошь привычным, истину определяют как то, что присуще
"собственно" суждению и с этим тезисом сверх того апеллируют к Аристотелю,
то насколько эта апелляция неоправданна, настолько, главное, греческая
концепция истины не понята. "Истинно" в греческом смысле, и притом исконнее
чем сказанный ў - б, "чувство", са'(79г|стк"
простое чувственное внятие чего-то. Поскольку oacr9r|(7i(; всегда нацелен на
свое 1'5кх, на сущее, всякий раз генуинно доступное именно только через
определенное чувство и для него, например зрение - на цвета, то их внятие
всегда истинно. Это значит: зрение открывает всегда цвета, слух открывает
всегда тона. В чистейшем и исконнейшем смысле "истинно" - т.е. лишь
открывающе, так что оно никогда не способно скрывать, - чистое voe'Tv,
прямое вглядывающееся внятие простейших бытийных определений сущего как
такого. Это voelv никогда не способно скрывать, никогда быть ложным, оно
способно в крайнем случае оказываться не-внятием, ayvoeTv, быть
недостаточным для простого, соразмерного подхода. Что уже
не имеет формой своего осуществления чистое давание видеть, но всякий раз
прибегает в показе к чему-то другому и таким образом всякий раз дает видеть
нечто как нечто, то перенимает с этой синтезирующей структурой возможность
сокрытия. "Истина суждения" есть опять же лишь противоположность этому
сокрытию - т.е. многосложно фундированный феномен истины. Реализм и идеализм
с одинаковой основательностью промахиваются мимо смысла греческого понятия
истины, из которого вообще только и удается понять возможность чего-то
подобного "учению об идеях" в смысле философского познания.
И поскольку функция А.6уо
в допущении внять сущее, ў - б, может значить ум. И
поскольку опять же ^оуос; употребляется не только в значении Xsyeiv, но
вместе в значении Xeyo^ievov, с-казанного как такового, и поскольку
последнее есть не что иное как utiokei^svov, что всегда, о чем бы ни зашла и
ни шла речь, уже лежит как наличное в основании, ^бусх; qua Xey6|^svov
означает основание, ratio. И поскольку наконец
ў - б qua Pieyo^ievov может значить и:
рассматриваемое как нечто, что стало видимо в его отношении к чему-то, в его
"отнесенности", ў - б получает значение отношения и
пропорции.
Этой интерпретации "апофантической речи" для пояснения первичной
функции логоса пусть будет достаточно.
В. Предпонятие феноменологии
При конкретном актуализирующем рассмотрении всего выявленного в
интерпретации "феномена" и "логоса" бросается в глаза внутренняя связь между
подразумеваемым под этими титулами. Выражение феноменология допускает
греческую формулировку: ^.eysiv та (pcxivo^ievn; ?leyeiv однако говорит
атсскрсауестбса. Феноменология значит тогда: схтюфсауеетбоа та фшуо^еуа:
дать увидеть то, что себя кажет, из него самого так, как оно себя от самого
себя кажет. Это формальный смысл исследования, дающего себе имя
феноменологии. Так однако получает выражение не что иное как
сформулированная выше максима: "К самим вещам!"
Титул феноменология в плане своего смысла поэтому другое чем
обозначения теология и т.п. Последние именуют предметы соответствующей науки
в их конкретной объективной содержательности. "Феноменология" ни предмета
своих исследований не именует, ни ее титул не характеризует их объективного
содержания, Это слово дает только справку о как способа
выявления и обработки того, что в этой науке должно трактоваться. Наука "о"
феноменах значит: такое схватывание ее предметов, что все подлежащее в них
разбору должно прорабатываться в прямом показывании и прямом доказывании.
Тот же смысл имеет по сути тавтологическое выражение "дескриптивная
феноменология". Дескрипция означает здесь не метод по типу скажем
ботанической морфологии - титул имеет опять же воспретительный смысл:
элиминация всякого недоказующего определения. Характер самой дескрипции,
специфический смысл ў - б'+, может быть
фиксирован впервые лишь из "предметности" того, что должно быть "описано",
т.е. в способе встречания феноменов приведено к научной определенности.
Формально, значение формального и расхожего понятия феномена дает право
всякое показание сущего, насколько оно кажет себя само по себе, называть
феноменологией.
Во внимании к чему формальное понятие феномена должно теперь быть
расформализовано до феноменологичес