Прежде надо вспомнить, каким
образом присутствие пространственно. Присутствие может Qbimb пространственно
лишь как забота в смысле фактично падающего экзистирования. Негативно этим
сказано: присутствие никогда, даже ближайшим образом
никогда, не налично в пространстве. Оно не заполняет часть пространства
подобно реальной веши или средству так, что его граница с облекающим
пространством сама лишь пространственное определение пространства.
Присутствие -- буквально -- занимает пространство. Оно никоим образом не
налично лишь в части пространства, заполненной телом. Экзистируя оно всегда
уже простерло себе некий простор. Свое особое местоположение оно определяет
всегда так, что из простертого пространства возвращается к "позиции",
которую заняло. Чтобы мочь сказать, что присутствие налично в точке
пространства, мы прежде должны онтологически неадекватно понять это сущее.
Разница между "пространственностью" протяженной вещи и таковой присутствия и
не та, что последнее о пространстве знает, ибо занять пространство настолько
не то же, что "представить" пространственное, что первое вторым
предполагается. Пространственность присутствия нельзя толковать и как
несовершенство, гнетущее экзистенцию на основе фатального "сопряжения духа с
телом". Наоборот, присутствие потому, что "духовно" и только поэтому может
быть пространственно способом, какой для протяженной телесной вещи остается
сущностно невозможен.
Простирание себя у присутствия
конституируется направлением и от-далением. Как такое экзистенциально
возможно на основе временности присутствия? Фундирующая функция временности
для пространственности присутствия будет вкратце показана лишь настолько,
насколько это необходимо для позднейших разъяснении онтологического смысла
"сопряжения" пространства и времени. К простиранию присутствия принадлежит
самонаправленное раскрытие чего-то подобного местности. Под этим выражением
мы имеем в виду ближайшим образом куда возможной принадлежности мироокружно
подручного, размещаемого средства. Во всяком обнаружении, применении, пере-
и замещении средства местность уже раскрыта. Озаботившееся бытие-в-мире
направленно -- направляя себя. Принадлежность сущностно связана с
имением-дела. Она фактично детерминируется всегда из взаимосвязи имения-дела
озаботившего средства. Скрепы имения-дела понятны лишь в горизонте
разомкнутого мира. Его горизонтный характер впервые делает возможным и
специфический горизонт местнопринадлежного куда. Самонаправляющее раскрытие
местности основано в экстатично удерживающем ожидании возможных туда и сюда.
Самопростирание, как направленное ожидание местности, есть равноисходно
некое приближение (от-даление) подручного и наличного. Из
предраскрытой местности озабочение возвращается от-даляя к ближайшему.
Приближение и равно оценка и измерение дистанций внутри от-даленного
внутримирно наличного основаны в актуализации, принадлежащей к единству
временности, в которой становится возможно также и направление.
Поскольку присутствие как временность в своем бытии
экстатично-горизонтно, оно может фактично и постоянно захватывать и
простертое им пространство. Во внимании к этому экстатично занятому
пространству, здесь всегдашнего фактичного положения, соотв. ситуации,
означает никогда не пространственную точку, но открытый направлением и
от-далением простор округи ближайше-озаботившей целости средств.
В приближении, которое делает возможным
"погружающееся в дело" орудование и занятость, дает о себе знать сущностная
структура заботы, падение. Экзистенциально-временная конституция последнего
отличается тем, что в нем и значит также в "актуально" фундированном
приближении, актуальность настигнута ожидающим забыванием. В при-ближаюшей
актуализации чего-либо из его оттуда, актуализация, забывая там, теряется в
самой себе. Отсюда происходит, что если в такой актуализации начинается
"рассмотрение" внутримирного сущего, возникает видимость, что "ближайшим
образом" налицо только вещь, правда здесь, но неопределенно в пространстве
вообще.
Лишь на основе экстатично-горизонтной временности возможно вторжение
присутствия в пространство. Мир не наличен в пространстве, но последнее дает
открыть себя только внутри мира. Экстатичная временность
присутствиеразмерной пространственности делает понятной именно независимость
пространства от времени, наоборот даже "зависимость" присутствия от
пространства, обнаружимую в известном феномене, что самотолкование
присутствия и состав значений языка вообще широко охвачены
"пространственными представлениями".