Лишь на первый взгляд может показаться, что это есть лишь другое,
синонимическое обозначение того же самого соотношения. Напротив, наш язык,
создав изумительное, полное глубочайшего смысла слово "мы", выразил в нем
совершенно своеобразный момент реальности, особый характер или образ бытия,
в котором сознательная мысль - по крайней мере в философии нового времени -
едва ли вообще отдает себе отчет.
Рассматриваемое извне, с точки зрения предметного наблюдателя, бытие "мы"
- бытие в общении - кажется чем-то само собою понятным. Что единичный
человек, который уже биологически, по своему происхождению, обязан своим
существованием соединению двух других людей - его родителей - и во всей
своей материально-телесной, душевной и духовной жизни есть член некого
"общества" - или "общения" - будь то семья, народ, государство, сословие,
класс, вероисповедное общество - церковь - и т.п. - это кажется на первый
взгляд простым трюизмом; и, по-видимому, в настоящее время уже достаточно
постигнута и обличена поверхностность и ложность некогда популярной
индивидуалистической мысли, что человек есть по первоначальной своей природе
обособленное единичное существо, которое лишь по соображениям
целесообразности, через особое "соглашение" или "договор", вступает в
общение и "основывает" общество вместе с ему подобными другими людьми. Ведь
и Робинзон на своем острове живет лишь на основе общения и силами общения;
то, что сохраняет ему жизнь, есть - даже независимо от того, что он спас с
корабля внешние плоды общения - всякого рода орудия и средства пропитания, -
внутреннее обладание навыками, умениями и способностями, приобретенными на
родине, в родном обществе. Бесспорная самоочевидность этого соотношения на
первый взгляд не оставляет здесь места ни для какой более глубокой
философской проблематики.
Как бы верно ни было само по себе это соображение - мы должны вопреки ему
вновь напомнить здесь, что бытие "мы" в его первичном внутреннем составе
вообще не есть объект предметного наблюдения и познания, а дано нам лишь как
переживаемая, открывающая сама себя реальность, - и, значит, вообще доступно
лишь соответствующему способу его познания. Но, взятое в этом своем составе,
извнутри, бытие "мы" оказывается неким совершенно своеобразным, в некотором
смысле чудесным родом или образом бытия. Это есть, коротко говоря, обычно
ускользающий от нашего внимания род бытия, в котором первичные формы бытия
"есмь" и "еси" сливаются в более глубокое и по сравнению с ними инородное
единство или - точнее - открывают нам это единство как их общий корень.
Кроме формы бытия "оно" или "есть" и кроме форм бытия "я есмь" и "ты еси" -
даже если мы возьмем последние в их нераздельной взаимосвязи и взаимной
приуроченности друг к другу, - существует еще более глубоко укорененная
форма бытия "мы". В "мы-бытии" преодолевается - хотя и сохраняется (в
двойном, гегелевском смысле немецкого слова aufhebenxci) - сама
противоположность между "я есмь"и "ты еси", между "я" и "ты". И так как "я
есмь" может мыслиться и быть дано лишь в единстве "мы есмы" (объемлющим и
"ты еси"), то этим обнаруживается, что в противоположность обычному
воззрению "я есмь" отнюдь не есть первичная, адекватная и всеобъемлющая
форма "внутреннего бытия", непосредственного самобытия, а может быть
признано лишь частным и производным моментом более глубокого и первичного
откровения реальности в форме бытия "мы". "Мы" есть непосредственно
внутренне переживаемое и открывающееся совпадение противоположностей,
coincidentia oppositorum, в лице которого я усматриваю внутреннюю основу
моего собственного существования - меня - в превосходящем всякое
рациональное мышление единстве бытия "во мне" и "вне меня". Здесь
обнаруживается, что я есмь и там, где не есмь я сам, - что мое собственное
бытие основано на моем соучастии в бытии, которое не есть мое, - именно, что
я сам есмь в "ты еси". "Мы" как внешне видимое общение или общество, как
сопринадлежность двух или нескольких человек - общество, которое меня
"окружает" и к которому я как бы лишь извне "принадлежу", - есть лишь
внешнее обнаружение и отображение "мы", в котором я существую на тот лад,
что оно есть во мне или, точнее, что оно есть первичная внутренняя основа
самого "я есмь".
Понимание бытия, руководимое восприятием этого истинного существа
феномена "мы", встречается в некоторых мотивах античной мысли (учение
Гераклита о внутренней сопринадлежности и взаимосвязанности сознаний через
причастие их общему, пронизывающему их "логосу", учение стоиков о космосе