Коротко говоря: как "я и
Бог" есмы двое только на основе более глубоко лежащего трансрационального
первичного единства, так и наоборот: мое единство с Богом таково, что оно
проявляется в форме подлинной реальной и полноценной двойственности.
Отсюда следует, что всемогущество Бога или всевластие его благодати,
которое рационально, как указано, совершенно не согласимо с моей свободой,
трансрационально-антиномистически образует с последней первичное
нераздельное (хотя вместе и "неслиянное") единство. Всеединство Бога не
стоит в противоречии с автономностью моего бытия, всемогущество Бога и
"предопределенность" им всего - с моей свободой, потому что это всеединство
и всемогущество антиномистически проявляется как бы в двух слоях бытия: как
в самой моей, проистекающей из Бога, им обоснованной и в нем пребывающей
свободе и изначальности и через нее, так и в взаимодействии с ней. В этом
втором, производном слое действие Бога - именно его действие на меня, уже
предполагающее мое независимое бытие как отдельного существа и мою свободу,
- становится тем, что обычно и по преимуществу испытывается и обозначается
как благодать, - именно как содействующая благодать (gratia concomitans).
Однако и все положительное, значимое, онтологически реальное в самом моем
бытии и в самой моей свободе испытывается тоже как проявление благодати
более первичного порядка, - "благодати", которую недостаточно назвать
"предшествующей" или "подготовительной" благодатью, а можно только понять
как творческую, абсолютную, лишь трансрационально постижимую "благодать".
Каким образом и в каком смысле при этом нераздельном, в самой двойственности
действующем:. и как бы двуслойном единстве "я-с-Богом" еще остается
возможным для меня отпадение от Бога, бытие без Бога и даже против Бога -
это есть особая проблема, к которой мы обратимся в другой связи.
5. Бог-со-мной как любовь
Если мы хотим уловить трансрациональную природу этого соотношения в
простом, живом и конкретном представлении, то для ее обозначения подходит
лишь одно слово на человеческом языке. Это слово есть - любовь. Вспомним
прежде всего, что мы, собственно, разумеем под любовью - прежде всего, в
отношениях между людьми.
Любовь есть, как было показано (гл. XV, 5), последнее и глубочайшее
существо отношения "я-ты", в котором это отношение себя впервые до конца
осуществляет, достигает своей подлинной цели, именно формы бытия "я-ты".
Любовь уже сама по себе есть таинство: любящий, отдаваясь самозабвенно и
самоотверженно любимому, переносит - не переставая быть самим собой -
средоточие своего бытия в любимого, пребывает в любимом, как и любимый - в
любящем; я теряю себя в ты и именно тем обретаю себя, обогащенный
привступившим ко мне дарованным мне ты. Дающий и расточающий именно в силу
этого становится обретающим. Эта связь совершенно очевидна в живом опыте,
хотя она противоречит самым элементарным аксиомам нашего логического
мышления: определенная величина через вычитание из нее величины, почти ей
равной, не приближается тем к нулю, а, напротив, становится больше.
Математически "теорема" должна была бы примерно выражаться в формуле:
А-А+А=В. Правда, в таком виде формула не совсем адекватна отношению. То, что
здесь происходит не вполне совпадает с отношением А-А; такому изолированному
уничтожению определенной величины путем вычитания из нее ее же самой
соответствовало бы в живом опыте разве только самоубийство, а не
самопожертвование и самоотдача. Поскольку отдавание или исчерпание себя
совершаются "в виду", "перед лицом" другого, в направлении к "ты" и в
трансцендировании к нему, вычитание уравновешивается неким своеобразным
"сложением". Математически надо было бы выразить получающуюся при этом
величину примерно в формуле А-А+В. И все же остается в силе то противоречие,
что А-А+В дает в итоге не просто В, а именно А+В, - более того, что А именно
через вычитание из него его самого перед лицом В само как таковое становится
каким-то потенцировавным А, чем-то вроде А2; знак плюс означает здесь именно
не простую совместность или сумму, а внутреннее обогащение самого А как
такового через проникновение в него В. Словом, математически - и, тем самым,
логически - отношение это выразить невозможно - и не только потому, что оно
не просто количественно, но и качественно, но и потому, что оно
конституируется живым, превосходящим сферу отвлеченного мышления,
трансрациональным единством раздельности и взаимопроникновения.