Этот феномен позволил точнее уловить экзистенцию и принадлежащие к ней связи
с фактичностью и падением. Очерк структуры заботы дал базу для первого
онтологического различения экзистенции и
реальности. Это привело к тезису: субстанция
человека есть экзистенция (1, 2).
Но даже эта формальная и экзистентно необязывающая идея экзистенции
все-таки уже таит в себе определенное, хотя не подчеркнутое онтологическое
"содержание", которым, как и отграниченная от него идея реальности,
"пред-полагается" идея бытия вообще. Лишь в ее горизонте можно провести
различение между экзистенцией и реальностью. Обе подразумевают все-таки
бытие.
Не должна ли вообще, онтологически проясненная идея бытия, быть
получена опять же лишь через разработку принадлежащей к присутствию бытийной
понятливости? Но последняя, поддается исходно осмыслению, только на основе
исходной интерпретации присутствия по путеводной нити идеи экзистенции. Не
становится ли так в итоге совершенно очевидно, что развернутая
фундаментально-онтологическая проблема движется по "кругу"?
Правда, как мы показали уже при анализе структуры понимания вообще, то,
что оказывается опорочено неадекватным выражением "круг", принадлежит к
существу и к отличительности самого понимания.
Тем не менее, исследование должно теперь в видах прояснения герменевтической
ситуации фундаментально-онтологической проблематики специально вернуться к
"аргументу от круга". Выставляемый против экзистенциальной интерпретации
"упрек в круге" хочет сказать: идея экзистенции и бытия тут вообще
"предпосылается" и "в соответствии с ней" интерпретируется присутствие,
чтобы отсюда получить идею бытия. Только что значит здесь "предпосылание"?
Разве с идеей экзистенции вводится тезис, из которого мы по формальным
правилам вывода дедуцируем дальнейшие тезисы о бытии присутствия? Или это
пред-посылание имеет характер понимающего наброска, а именно так, что
формирующая такое понимание интерпретация самому же
истолковываемому как раз впервые дает слово, чтобы оно от себя
решило, являет ли оно как это сущее бытийное устройство, на которое оно было
формально-заявочно разомкнуто в наброске? Может ли вообще сущее со стороны
своего бытия получить слово иначе? В экзистенциальной аналитике "круга" в
доказательстве даже и "избежать" нельзя, потому что она доказывает вообще не
по правилам "логики вывода". Что понятливость, воображая удовлетворить
высшей строгости научного исследования, хочет устранить избежанием "круга",
есть не менее чем основоструктура заботы. Исходно ею конституируемое,
присутствие всегда уже есть вперед-самого-себя. Существуя, оно себя всегда
уже бросило на определенные возможности своей экзистенции и в таких
экзистентных бросках доонтологически набросало вместе с тем и нечто подобное
экзистенции и бытию. Можно ли тогда отказать в этом для присутствия
существенном наброске тому исследованию, которое, само подобно всякому
исследованию, будучи способом бытия размыкающего присутствия, хочет
сформировать и довести до понятия принадлежащую к экзистенции понятность
бытия?
"Упрек в круге" сам опять же идет от способа присутствия быть.
Понятливости озаботившегося растворения в людях, все подобное наброску, тем
более онтологическому, оказывается неизбежно чуждо, ибо она "принципиально"
против него запирается. Понятливость озабочена, будь то "теоретически" или
"практически", лишь обозримым в усмотрении сущим. Отличительность
понятливости в том, что она намерена иметь опыт лишь "эмпирического" сущего,
чтобы уметь избавиться от понимания бытия. Она упускает, что "эмпирический"
опыт сущего возможен только тогда, когда уже понято, пусть и не
конципировано, бытие. Понятливость не понимает понимания, и потому она
должна то, что расположено вне диапазона ее понимаемости, соотв. выход туда,
неизбежно выдавать за "насилие".
Разговоры о "круге" понимания есть выражение двоякого упущения:

1. что понимание само составляет основообраз бытия присутствия;

2. что это бытие конституировано как забота.
Отрицать круг, утаивать его, или тем более, хотеть преодолеть, значит
окончательно упрочивать это упущение. Усилие должно наоборот быть направлено
на то чтобы исходно и цельно вскочить в этот "круг", с тем чтобы уже при
постановке анализа присутствия обеспечить полный обзор кругового бытия
присутствия. Не слишком много, а слишком мало для
онтологии присутствия "предпосылают", когда "исходят" из внемирного Я, чтобы
устроить ему потом объект и онтологически безосновное отношение к нему.
Слишком близорук взгляд, когда проблемой делают "жизнь", а потом по
обстоятельствам также берут в расчет смерть.