42. Подтверждение
экзистенциальной интерпретации присутствия как заботы из
доонтологического самоистолкования присутствия
В предыдущих интерпретациях, ведших в итоге к выдвижению заботы как
бытия присутствия, все шло о том чтобы для сущего, какое мы всегда сами
суть и какое мы именуем "человеком", получить адекватные
онтологические основания. Для этого анализ должен был с самого начала
оторваться от ориентации на принятую, но онтологически непроясненную и
принципиально проблематичную опору, какую предлагает традиционная дефиниция
человека. По ее мерке экзистенциально-онтологическая интерпретация может
отчуждать, особенно когда "заботу" понимают просто онтически как
"озабоченность" и "хлопотливость". Поэтому теперь уместно привести
доонтологическое свидетельство, доказательная сила которого, правда, "лишь
историческая".
Заметим однако: в этом свидетельстве присутствие говорит о себе самом,
"исконно", необусловленно теоретическими интерпретациями и без видов на
таковые. Обратим далее внимание: бытие присутствия характеризуется
историчностью, что конечно сперва должно быть доказано онтологически. Если
присутствие в основании своего бытия "исторично", то высказывание, идущее из
его истории и к ней возвращающее и сверх того лежащее до всякой науки,
приобретает особенный, правда никак не чисто онтологический вес. Лежащее в
самом присутствии понимание бытия высказывает себя доонтологически.
Приводимое ниже свидетельство призвано показать, что экзистенциальная
интерпретация не выдумка, но как онтологическая "конструкция" имеет свою
почву и с нею свою стихийную разметку.
Следующее самоистолкование присутствия как "заботы" изложено в одной
старой басне:
Cura cum fluvium transiret, videt cretosum lutum
sustulitque cogitabunda atque coepit fingere.
dum deliberat quid iam fecisset, Jovis intervenit.
rogat eum Cura ut det illi spiritum, et facile impetrat.
cui cum vellet Cura nomen ex sese ipsa imponere
Jovis prohibuit suumque nomen ei dandum esse dictitat.
dum Cura et Jovis disceptant, Tellus surrexit simul
;
suumque nomen esse volt cui corpus praebuerit suum.
sumpserunt Satumum iudicem, is sic aecus iudicat:
'tu Jovis quia spiritum dedisti, in morte spiritum
tuque Tellus, quia dedisti corpus, corpus recipito
Cura enim quia prima firixit, teneat quamdiu vixerit.
sed quia nunc de nomine eius vobis controversia est
homo vocetur, quia videtur esse factus ex humo'.
"Когда однажды "Забота" переходила через реку, она увидела глинистую
почву: задумчиво взяла она из нее кусок и начала формовать его. Пока она
сама с собой раздумывает о том, что создала, подходит Юпитер. Его "Забота"
просит, чтобы он придал дух сформованному куску глины. Это Юпитер ей охотно
предоставляет. Когда она однако захотела теперь наделить свое создание своим
именем, Юпитер запретил и потребовал, чтобы тому обязательно дали его имя.
Пока спорили об имени "Забота" и Юпитер, поднялась также и Земля (Tellus) и
пожелала, чтобы слепленному было наложено ее имя, поскольку она ведь все же
наделила его своим телом. Спорящие взяли Сатурна судьей. И Сатурн им выдал
следующее по-видимому справедливое решение:
'Ты, Юпитер, поскольку дал дух, при его смерти должен получить дух, а
ты, Земля, поскольку подарила тело, должна получить тело. Поскольку однако
"Забота" первая образовала это существо, то пусть, пока оно живет, "Забота"
им владеет. Поскольку же об имени идет спор, то пусть существо называется
"homo", раз оно сделано из humus (земли)'".
Это доонтологическое свидетельство потому приобретает особенное
значение, что оно не только вообще видит "заботу" как то, чему человеческое
присутствие "все время жизни" принадлежит, но что это первенство "заботы"
выступает во взаимосвязи с известной концепцией человека как состава из тела
(земли) и духа. Cura prima finxit: это сущее имеет "исток" своего бытия в
заботе. Cura teneat, quamdiu vixerit: данное сущее не будет отпущено от
этого истока, но прочно в нем удержано, им пронизанное, пока это сущее
"пребывает в мире". "Бытие-в-мире" носит в отношении своего бытия печать
"заботы". Имя (homo) это сущее получает не во внимании к его бытию, но из
отношения к тому, из чего оно состоит (humus). В чем надо видеть "исконное"
бытие этого образования, о том предстоит вынести решение Сатурну,
"времени". Выраженное в этой басне доонтологическое
сущностное определение человека тем самым заранее взяло в обзор тот образ
бытия, каким пронизано его временное изменение в мире.
История значения онтического понятия "сига" позволяет усмотреть еще и
дальнейшие основоструктуры присутствия.