История искусства и
история во-
енного дела в настоящее время склонны рассматривать флорентийские башни скорее
как "башни для красоты", чем как всерьез предназначавшиеся когда-либо для
обороны. Средневековый город не испытывал недостатка в блистательных игровых
идеях.



XI
КУЛЬТУРЫ И ЭПОХИ SUB SPECIE LUDI*
Говоря об игровом факторе, нам было не трудно показать его чрезвычайную
действенность и чрезвычайную плодотворность при возникновении всех крупных форм
общественной жизни. Будучи ее существенным импульсом, игровые состязания, более
древние, чем сама культура, исстари наполняли жизнь и, подобно дрожжам,
способствовали росту и развитию форм архаической культуры. Культ рос в священной
игре. Поэзия родилась в игре и продолжала существовать в игровых формах. Музыка
и танец были чистой игрою. Мудрость и знание обретали словесное выражение в
освященных обычаем играх, проходивших как состязания. Право выделилось из игр,
связанных с жизнью и отношениями людей. Улаживание споров оружием, условности
жизни аристократии основывались на игровых формах. Вывод должен быть только
один: культура, в ее первоначальных фазах, играется. Она не произрастает из
игры, как живой плод, который высвобождается из материнского тела, она
развертывается в игре и как игра.
Если принять эту точку зрения -- а не принять ее кажется едва ли возможным -- то
остается вопрос, в какой мере мы можем констатировать наличие игрового элемента
в культурной жизни более поздних, более развитых эпох, по сравнению с
архаической, на которую главным образом был направлен наш взгляд. Уже не раз
примеры игрового фактора в древней культуре мы иллюстрировали параллелями из
XVIII в. или из нашего времени. Именно образ XVIII в. вошел в наше сознание как
эпоха, насыщенная игровыми и игривыми элементами. XVIII в. для нас все еще не
более как наше позавчера. Возможно ли, чтобы мы утратили всякое духовное родство
с этим недавним прошлым? Тема этой книги подводит к вопросу: что составляет
игровое содержание нашей эпохи, той культуры, в которой живет сегодняшний мир?
Мы не собираемся предлагать читателю трактат об игровом элементе культуры на
протяжении веков вплоть до нашего времени. И все же, прежде чем вступить в день
сегодняшний, обратимся хотя бы к некоторым страницам истории отдельных, знакомых
нам периодов, рассматривая на этот раз не какие-то конкретные культурные функции
в их особенностях, но вообще игровой элемент в жизни определенных периодов.
Культура Римской империи заслуживает здесь особого внимания уже в силу ее
контраста с эллинской. На первый взгляд кажется, что жизнь древнеримского
общества несет в себе гораздо меньше игровых
_________ * См. примеч. 1* к гл. I.
168
черт по сравнению с эллинским. Характер древних латинян, как нам кажется
определяется такими качествами, как трезвость, твердость, практическое
хозяйственное и юридическое мышление, небогатая фан-тазия и безвкусное суеверие.
Крестьянски-наивные формы, в которых древнеримское общество чает божественного
покровительства, отдают запахами земли и горящего очага. Атмосфера римской
культуры времен Республики -- это все еще настроение тесного кланового и
племенного сюза из которого все выросли только недавно. Забота о государстве
сохраняет черты культа домашнего Гения1*. Религиозные представления не изобилуют
образами. Имеющаяся наготове персонификация всякого представления, на какое-то
время удовлетворяющая духовным потребностям, кажется функцией высокой
абстракции, на самом же деле ско-рее является примитивным состоянием, близким
детской игре1. Такие персонажи, как Abundantia [Изобилие], Concordia [Согласие],
Pietas [Благочестие], Pax [Мир], Virtus [Добродетель], представляют отнюдь не
чисто умозрительные понятия высокоразвитого политического мышления, но
материальные идеалы примитивного общества, которое желает подстраховать свое
благополучие, по-деловому обращаясь с высшими силами2*. В этой связи с
сакральным страхованием блага большое место занимают различные календарные
праздники. Не случайно именно у римлян эти культовые обычаи продолжают носить
название игр, ludi. Ибо они были играми. В преобладающем сакральном характере
древне-римского общества заключены его глубоко игровые качества, пусть даже
игровой фактор выражает себя здесь в цветущей, красочной, живой образности
гораздо меньше, чем в греческой или китайской культуре.
Рим вырос в мировую империю. Он овладел всем, чем обладал Древний мир, который
ему предшествовал, он располагал наследием Египта и эллинизма, владел доброй
половиной Древнего Востока. Его цивилизация в избытке питалась от множества
богатейших чужеземных культур. Его государственное управление и право, его
дорожное строительство и военное искусство достигли совершенства, какого еще не
видел мир, его литература и искусство превосходно привились к греческому стволу.