Для того, чтобы объяснение референции или референциальности в терминах структуры языка или концептуальной схемы, отвечающее критерию онтологической относительности, не было реверсивным — т.е. использующим ссылки на онтологические обязательства системы как на то, что в конечном счете определяет порядок связывания переменных — требуется, чтобы какая-то другая часть языка определяла как его онтологию, так и его референциальную структуру и сама при этом была свободна как от референциальных, так и онтологических предпосылок. Эту часть должно составлять то, что, согласно онтологическому критерию Куайна — быть значит находиться среди значений переменной — определяет структуру распределения таких значений, иначе говоря, виды сущностей и, соответственно, допустимые типы связывания переменных.

Но может ли такая часть языка считаться действительно самостоятельно действующей, референциально или онтологически нейтральной силой? Ведь онтология и референциальная структура языка при таком подходе вместе ставятся в зависимость от тех приемов и методов, посредством которых мы — владеющие и использующие этот язык — структурируем наш опыт и обучаем тому же новых членов нашего коммуникативного сообщества. Эти методы вполне могут аккумулировать в себе различные референциальные и/или онтологические пресуппозиции. Так, значения предикатов Куайн описывает с помощью понятия истинности, понятого в терминах семантической концепции Тарского: значение предиката состоит в том, что он истинен относительно каждого (или ни одного) объекта из множества, составляющего его объем.Истинен относительно' в терминах Тарского расшифровывается через понятие удовлетворения (satisfaction) предиката (сентенциальной функции или, иначе, открытого предложения, т.е. предложения с переменной) последовательностями объектов. Но таким образом значение предикатов и, соответственно, предикатная, концептуальная структура языка ставится в зависимость от онтологических обязательств. Чтобы ответить на вопрос Каковы онтологические обязательства, соответствующие той или иной теории или тому или иному языку?, необходимо знать не только условия истинности для соответствующих предложений языка, но и как интерпретировать переменные — что именно подставлять на их место в предложениях в том или ином контексте (определяемом межконцептуальными связями внутри языка). Это знание должно быть существенной частью того, что должен знать человек, говорящий на каком-то языке.

1.1.4. Каузальная референция

Согласно сложившимся представлениям, референция может осуществляться, вообще говоря, тремя способами.

В тех (редких) случаях, когда наш доступ к рассматриваемой вещи непосредственен, мы можем указывать непосредственно на вещи. Это использование имени соответствует расселовской концепции логических имен собственных. Такой привилегированный доступ к вещи — исключение, и как только мы отдаляемся от нашего референта в пространстве или времени, наш доступ становится косвенным.

Косвенная референция достигается одним из двух способов:

Мы можем устанавливать референцию обычных имен собственных и терминов естественных родов, используя определенные дескрипции, где референты соответствующих терминов — индивиды и рода, обозначенные (denoted) определенными дескрипциями.

Наше использование имен собственных или общих терминов может иметь некоторое каузальное происхождение, где референты соответствующих терминов — индивиды и рода, которые фигурируют некоторым важным способом в каузальных историях этого происхождения.

В любом из двух последних случаев мы можем успешно осуществлять референцию и использовать соответствующие термины без того, чтобы знать, на что мы указываем. Например, мы можем использовать определенную дескрипцию причина ощущения S, чтобы установить референцию высокой температуры, не имея ни малейшей идеи, что является причиной ощущения S. Точно так же наше использование выражения электрон может иметь некоторое каузальное происхождение, которое определяет его референт, естественный род, без наличия у нас какого бы то ни было представления о том, каково каузальное происхождение нашего использования этого термина.

Так, Сол Крипке утверждает, что фрегеанская теория не в состоянии дать адекватную теорию того, как имена указывают на предметы, и предлагает более адекватное, по его мнению, объяснение того, как имена выбирают свои референты>[5]. В теории Крипке появляются два важных компонента: социальный и каузальный. Теория дескрипций считает, что имя N обозначает объект x при использовании S в том случае, если x единственно удовлетворяет всем или большинству таких предикатов F, что S согласился бы с N есть F; имя определяет свое обозначение с помощью критерия пригодности.