Но во многих случаях информация, обычно связываемая со специфическими индивидами, является ошибочной. Поэтому теория дескрипций могла бы быть расширена за счет включения социального элемента, который Крипке считает необходимым. Согласно такой альтернативе, имена должны рассматриваться как играющие референциальную роль в пределах языкового сообщества, а дескрипции, которые связаны с именем, должны определяться общепринятыми полаганиями по поводу называемого индивида. Это не обязательно должно достигаться усреднением полаганий языкового сообщества, касающихся этого индивида: может быть увеличен удельный вес отдельных дескрипций — например, принадлежащих таким членам языкового сообщества, кто обладает лучшим знанием рассматриваемого индивида (экспертам).

Согласно Крипке, выбор не может зависеть исключительно от свойств, которыми обладает индивид; каузальный элемент должен быть включен в любую успешную теорию референции. Необходимость в каузальном элементе может быть обнаружена по следующей аналогии: расплывчатая фотография все же является фотографией именно некоторого специфического человека на основании причинного отношения, даже если мы можем получить лучшее представление о внешности этого человека по фотографии его близнеца.

Согласно каузальной теории, если я не первым использую то или иное имя, то референт моего использования имени зависит от использования имени тем человеком, от которого я (каузально) перенял это имя. И если этот человек не первый начал (ввел) использование имени, то референт его использования имени зависит от использования этого имени тем человеком, от которого он перенял это имя, и так далее к первоначальному крещению. Первоначальное представление имени может быть рассмотрено просто как акт прикрепления ярлыка (labeling), как акт назначения имени значения определенной дескрипции (например, человек передо мной сейчас), или как акт фиксации референции имени при помощи определенной дескрипции. Референт имени в каждом данном случае его использования есть функция своего каузального происхождения. Каузальная теория оправданно критиковалась как слишком неопределенная в спецификации релевантных каузальных цепей, определяющих референцию. Чтобы сделать представление более точным, следует обратиться к контрпримерам, привлекающим ненормативные каузальные цепи>[6].

Возникающий в этой связи вопрос таков: каковы онтологические основания для этих каузальных цепей? На что, с такой точки зрения, указывает тот факт, что индивид (как предполагается) может быть каузально прослежен в интенсиональных контекстах — на каузальную связь между элементами мира или на конвенциональные классы высказываний?

1.2. Принцип онтологической относительности

Самое онтология может рассматриваться в рамках аналитического подхода как функция эпистемологии и/или семантики — например, в аргументах, объясняющих, каким образом мы можем делать значимые высказывания при помощи терминов, обозначающих несуществующие вещи. Принцип онтологической относительности интересен как раз тем, что обещает однородный метод установления онтологических заключений, нейтральный в отношении (реального) онтологического статуса референтов.

1.2.1. Внутренние и внешние вопросы существования

Представления об онтологической относительности восходят к концепции языковых каркасов Карнапа. Задать языковый каркас, по Карнапу, значит задать способы выражения, подчиняющиеся определенным правилам>[7]. Эта концепция была предложена в развитие расселовой идеи многоступенчатого исчисления предикатов.

Предикат — функция р(х) — принимает два значения: истина и ложь. Если зафиксировать область определения этой функции и поставить перед ней квантор общности или квантор существования, то она превратится в истинное или ложное высказывание. Так, например, предикат ‘х — простое число’, определенный на множестве натуральных чисел, превращается в ложное высказывание х)(х — простое число)’ и в истинноех)(х — простое число)’. Исчисление предикатов второй ступени возникает, когда вводится, грубо говоря, функция от функции ‘Р(р(х))’, т.е. тогда, когда сами предикаты становятся аргументами других предикатов. При этом вводится переменная более высокого уровня, пробегающая уже множество индивидов и предикатов, причем эта переменная может быть связана кванторами общности и существования. Так, например, мы можем утверждать, что для всякого х, где х — натуральное число, существует у, где у — класс натуральных чисел, содержащий какое-либо простое число, такой, что вcе элементы этого класса расположены на числовой оси правее х. Здесь у — предикатная переменная, пробегающая множество предикатов быть элементом класса, содержащего какое-либо простое число (в предельном случае этот класс может состоять из одного простого числа). В обычной логике предикатов мы утверждаем, что существует х, попадающий в тот или иной класс.