III.1901 на лекции «О понятии прекрасного» - 303 слушателя [1].

[44] Эти публикации, независимо от действительной их ценности, создали в некоторых кругах католического клира весьма нелестное мнение об авторе, что позже оказало влияние на отношение церковных иерархов к некоторым начинаниям Твардовского. См. рецензии в Библиографии Д.Громской, помещенной в (Twardowski[1965],S.XXV), № 103-112.

[45] Эти международные контакты преследовали не только научные цели, но и патриотические. Участие поляков в международных собраниях ученых, подготавливаемых национальными комитетами, было для них одной из форм создания собственного государства в условиях раздела Польши существующими в то время империями: Российской, Австро-венгерской и Прусской. Патриотическая и научная позиции Твардовского полностью оправдались после возрождения в 1918 г. государства: университеты Польши не испытывали нехватки кадров философов и психологов, а в каждом из них хотя бы одну философскую кафедру занимал ученик Твардовского (кроме Люблинского католического университета).

[46] Во время ректорства Твардовского дошло до признания философским отделением тогдашнему австрийскому фельдмаршалу эрцгерцогу Фредерику звания доктора honoris causa Львовского университета. Диплом вручал Твардовский в Главной комендатуре армии. 26.VI.1917 газеты принесли известие, что Твардовский награжден Командорским Крестом ордена Франца-Йозефа с военными отличиями. Эти факты послужили основанием некоторым политическим кругам причислить Твардовского к австрофилам.

Твардовский был также отмечен почетной наградой Красного Креста II класса с военными отличиями за помощь нуждающимся.

[47] В 1919 г. премьер И.Падеревски рассматривал возможность занятия Твардовским должности министра вероисповедания и публичного просвещения после предполагаемого ухода с этого поста Я.Лукасевича.

[48] Twardowski[1997b], S.145. Запись от 19/VII 1930.

[49] О позиции Ингардена в академическом среде Польши уже в 1928 г. беспокоился Е.Гуссерль. В письме от 13.VII.1928 он просил Твардовского «как известного в мире главного представителя польской философии» поддержать старания Ингардена в получении университетской кафедры.(Jadczak[1991]) В своем ответе Твардовский, отстраняясь от влияний подобного типа утверждал, явно имея себя в виду, что «даже те, кому нельзя отказать в снисходительности, ввиду малого числа кафедр философии в Польше, обусловливают поручение одной из них представителю - как говорится - специального философского течения» (Цит. по Jadczak[1991], S.34).

[50] Архив Твардовского в Институте философии и социологии ПАН в Варшаве содержит большое число писем бывших учеников, возглавивших университетские кафедры философии. Среди корреспондентов Твардовского В.Витвицкий, З.Завирский, Т.Котарбинский, Т.Чежовский, С.Бляховский, а также В.Татаркевич, который был редактором «Пшеглёнда филозофичнего». Эти письма свидетельствуют об авторитете Твардовского и о личном к нему отношении ученых, которые в этих письмах обращались к нему «Любимый Пан Профессор» или «Мастер».

[51] Основу этой главы составляет со значительными сокращениями реферат части текста (S.16-30) из I раздела книжки Воленского [1985] наиболее полно, по сравнению с другими работами такого типа, отразившая хронику Школы.

[52] Витвицкий защитил диссертацию в 1901 г., а Лукасевич – в 1902 г.

[53] По поводу персонального состава Львовско-варшавской школы в литературе бытуют различные мнения. Как кажется, наиболее обоснованной является точка зрения историка этого интеллектуального содружества Я.Воленского [1985], который признаваясь в том, что сомневается в установлении состава школы, считает таковым во львовском периоде "гуманистическое окружение" Твардовского. Аргументом служит тот факт, что не все ученики Твардовского были профессиональными философами, а среди нефилософов были и такие, кто писал философские работы (Кляйнер, З.Лемпицкий, Третер), но были и такие, кто с философией имели связь весьма опосредованную (Ганшинец, Гембарович, Кридль, Курилович, С.Лемпицкий).

[54] В 1918-1920 годах Лукасевич был директором секции высших школ в Министерстве вероисповедания и народного просвещения, а в 1919 г. руководил этим министерством при премьере Игнации Падеревском. В период между двумя войнами Лукасевич дважды выбирался ректором Варшавского университета. Ответственные посты в упомянутом министерстве занимали также Т.Чежовский и М.Боровский.

[55] См. Воленский[1985].

[56] В.Серпинский до прибытия в Варшаву был профессором математики Львовского университета.

[57] Сотрудничество математиков и логиков нашло знаменательное выражение в составе редакции органа польской математической школы - журнала "Fundamenta Mathematicae". В 1920-1928 годах этим периодическим изданием руководили Мазуркевич, Серпинский, Лесьневский и Лукасевич.

[58] Тарский и Собоцинский считались учениками Лесьневского, Лукасевича и Котарбинского. Сборник довоенных избранных работ Тарского [1956] снабжен посвящением: "Тадеушу Котарбинскому - моему Учителю".