Существенной составляющей брентановского анализа стала интроспекция, предоставившая эмпирический базис философским дисциплинам. Использованием именно этого психологического метода, как кажется, объясняется обращение Брентано к «внутреннему опыту» как «первому источнику» ( die erste Quelle) наших знаний, что в конечном счете связывало его творчество с аристотелевской традицией и схоластикой. Вместе с тем научный реализм в духе Аристотеля Брентано дополнил картезианской концепцией научного знания как episteme , вследствие чего и считал существование внешнего мира (подобно Юму) лишь правдоподобным, совершенно отбрасывая существование мира, сходного с мирам обыденного опыта.

Поскольку предметом изучения естественных наук являются физические явления, данные во «внутреннем опыте», постольку предметом изучения психологии должна стать, согласно Брентано, сфера психических переживаний. Ее Брентано назвал «психическими явлениями», данными нам во «внутреннем опыте». К физическим же явлениям Брентано относился скептически, полагая их не правомочными, поскольку они не могут достоверно нас информировать об окружающей действительности и имеющихся в ней отношениях. Он доверял очевидным суждениям, тогда как о физических «явлениях» или феноменах выражался скептически, говоря, что они имеют относительную ценность. ( Die Wahrheit der physischen Phaenomene ist nur eine bloss relative Wahrheit - Истинность физических феноменов лишь относительна.)

Совершенно иначе относился Брентано к психическим явлениям данным нам во внутреннем опыте. О них он говорил, что они истинны сами по себе ( Diese sind wahr in sich selbst.) . Именно в сфере психических явлений Брентано увидел ядро философии (philosophischen Kern) , состоящее из таких понятий, как «интенциональность», «очевидность», «истина», «ложь», «источник познания», “безошибочность познания». Из истинности предметов внутреннего опыта должны, согласно Брентано, проистекать такие характерные черты его философии, как «научность», «эмпиричность», «аналитичность», «общность». Достаточно обширная и запутанная аргументация Брентано в подтверждение приведенных свойств своей системы сводится к тому положению, что «внутреннее восприятие» и соответственно «внутренний опыт» переживаются сознательно, сознательно контролируются, а потому и безошибочны. Кроме того, внутренний опыт переживается непосредственно ( direkt) , в его область, кроме нашего сознания, не вторгаются никакие другие опосредующие звенья познания, как например, осмотр, исследовательская аппаратура, внешние раздражители и т.п.[13]

Поскольку физические «явления», по мнению Брентано, всего лишь суть «знаки» вещей, но не сами вещи, то они не могут служить источником достоверного, фактического знания о вещах и самой действительности. Действительности Брентано противопоставляет мир явлений (физических и психических), а причинная связь действительного мира и мира явлений выражается в том, что мир явлений состоит из «знаков» предметов действительности. Эта семиотическая точка зрения и семантический характер отношения двух миров является существенной компонентой методологии Брентано, повлиявшей на реформирование традиционной логики. Брентано не определяет непосредственно ни психических явлений, ни физических, но единственно, называя коннотационные признаки тех и других, стремится выяснить их различия и специфику. Так Брентано говорит, что психическим явлениям сопутствует интенциональность, т.е. направленность к предметам представления, что только психические явления представляют собой предмет «внутреннего опыта», что они экзистируют как единство (immer als Einheit) , отличаются непосредственным (direkt) переживанием, неизменностью (Untrьglichkeit), очевидностью (Evidenz) и кроме того реальны (wirkliche).

Если существование внешнего и внутреннего опыта Брентано принимает без каких-либо оговорок, то понятие «восприятия» относится исключительно к психическим явлениям как сознательно переживаемым актам.[14] В связи с такой чертой «внутреннего восприятия» как сознательность переживания, которое Брентано характеризует как «внутреннее сознание» (inneres Bewusstsein) , возникает вопрос: не является ли «внутреннее восприятие» отдельным восприятием относительно более раннего, например слышания тона, видения цвета? Брентано [1874] пишет: «Слышание содержит отличное от самого себя содержание, т.е. от самого тона, цвета и т.п., ибо не участвует в психическом явлении, т.е. во внутреннем восприятии» (S.283) . Таким образом, тон или цвет содержатся как в представлении слышания или видения, так и в самом слышании или видении. Следовательно, мы имеем дело с двумя отдельными явлениями: во-первых, со слышанием тона, и во-вторых, с представлением этого слышания, или иначе, с сознанием представления слышанного тона и с явлением слышания самого тона. В представлении тона или цвета предметом представления является слышание тона, а точнее - явление слышания тона, тогда как в сознательном восприятии данного феномена, согласно Брентано, мы имеем дело с сознательным переживанием представляемого явления, т.е. с актом слышания представляемого тона.