Твардовского. В ней говорится: «Университет, имея полное право требовать, чтобы его духовная независимость не была никем нарушена, имеет также полное право защищаться ото всех явных или коварных попыток подчинения его научной работы чьему-либо контролю или распоряжению. Одновременно Университет обязан также и со своей стороны отстраняться от всего, что могло бы эту независимость подорвать или хотя бы лишь создать видимость уступок каким-то влияниям или устремлениям, не имеющим ничего общего с научным исследованием и его целью. Университет должен оградиться от всего, что не служит добыванию научной истины, должен придерживаться установленной дистанции между собой и потоком, который несет около его стен ежедневная жизнь, шум сталкивающихся общественных, экономических, политических и всех прочих течений; среди борьбы и конкуренции этих разнообразнейших течений Университет должен оставаться непоколебимым, как морской маяк, что среди разбушевавшихся волн своим светом указывает кораблям путь, но никогда этот свет не погружает в сами волны. Если бы так случилось, свет погас бы, а корабли остались без путеводной звезды [...] . На профессии и положении профессора и доцента Университета покоится достоинство учреждения, в стенах которого они посвятили себя сделанному выбору. Университетский преподаватель прежде всего является слугой объективной правды, ее представителем и глашатаем среди молодежи и общества. Это высокое служение неизмеримо почетно, но оно требует одновременно не только соответствующей интеллектуальной квалификации и подходящих профессиональных знаний, но также большой стойкости духа и сильного характера» (Twardowski[1933] ,S.11/12).

В первой половине 1938 г. во всех философских кругах Польши прошли заседания, посвященные памяти К.Твардовского, многие газеты и журналы опубликовали воспоминания учеников львовского профессора. Общее собрание Польского философского общества приняло решение изменить название Общества, именуя его теперь «Польское Философское Общество имени Казимира Твардовского», а также созвать в 1939 г. съезд учеников Твардовского. Такой съезд состоялся 11-12 февраля 1939 г. в первую годовщину смерти. Война помешала проведению второго съезда и к идее их проведения возвратились после войны; в 1948 г., ученики Твардовского собрались в Кракове. Более официально такие съезды не проводились.


Глава 2. Абрис Львовско-варшавской философской школы[51]


§ 1. Рождение и развитие Школы.


Научная школа предполагает не только учителя, но и учеников, являющихся последователями, если не в предмете, то в методе. Первыми учениками Твардовского были Владислав Витвицкий и Ян Лукасевич. После защиты докторских диссертаций под руководством Твардовского оба остались работать во Львовском университете[52]. Витвицкий специализировался в психологии, а Лукасевич - в логике. Значительным событием, повлиявшим на будущность школы, стало чтение Лукасевичем в 1907/08 академическом году лекций по алгебре логики Это были первые лекции по математической логике, читавшиеся в Польше. В 1911 г. Я.Лукасевич стал экстраординарным профессором философии Львовского университета.

Круг учеников Твардовского, Лукасевича и Витвицкого стал быстро расширяться.[53] Во львовском периоде университет окончили Казимир Айдукевич, Херш Бад, Степан Балей, Бронислав Бандровский, Стефан Блаховский, Мариан Боровский, Тадеуш Чежовский, Рышард Ганшинец, Мечислав Гембарович, Соломон Игель, Людвик Якса-Быковский, Станислав Качоровский, Юлиуш Кляйнер, Тадеуш Котарбинский, Мечислав Кройтц, Манфред Кридль, Ежи Курилович, Станислав Лемпицкий, Зигмунт Лемпицкий, Богдан Наврочинский, Остап Ортвин, Францишек Смолька, Казимир Сосницкий, Владислав Шумовский, Даниела Теннерувна (позже Громская), Мечислав Третер, Зигмунт Завирский. Начинал учебу на философском отделении Роман Ингарден, но вскоре уехал в Гёттинген к Гуссерлю. В 1911 г. к ученикам Твардовского присоединился Станислав Лесьневский, ранее учившийся в Германии, и тогда же, в 1911 г., перед габилитацией контакт со школой установил Владислав Татаркевич.

Не все названные ученые выбрали своим уделом философию. Балей, Блаховский, Якса-Быковский и Кройтц посвятили себя психологии, Наврочинский и Сосницкий - педагогике, Ганшинец - классической филологии, Кляйнер, Кридль и Станислав Лемпицкий - полонистике, Курилович - языкознанию, Зигмунт Лемпицкий - германистике, Ортвин - литературной критике, Гембарович, Третер - теории и истории искусства.

Шумовский и Балей помимо философского имели также медицинское образование и были какое-то время практикующими врачами. Особенно следует отметить Шумовского, который читал во Львове лекции по истории медицины, а позже получил кафедру истории медицины в Ягеллонском университете и написал учебник "Логика для медиков"[1939]. Прочие из названных работали профессиональными философами.

Котарбинский докторскую диссертацию защитил в 1912 г. и до 1919 г. работал в Варшаве учителем гимназии, преподавая классические языки. Однако научную работу он не оставил и издал "Практические очерки"[1913а], а также в виде монографии свою диссертацию об этике Милля и Спенсера[1915].