Ритими слабо улыбнулась, как бы сомневаясь в моих словах. -- Почему же
тогда моя дочурка заболела? -- Тешома заболела потому, что простыла, играя с
лягушками на болотах, -- заявила я сухим деловым тоном. -- Дети очень быстро
заболевают и так же быстро выздоравливают.
-- А ты уверена, что это так и есть? -- Совершенно уверена, -- ответила
я.
Ритими с сомнением посмотрела на меня и сказала: -- Но ведь больше
никто из детей не заболел. Я знаю, что Тешому околдовали.
Не зная, что ответить, я решила, что лучше всего будет позвать дядю
Тешомы, и спустя минуту вернулась вместе с Ирамамове. На время отсутствия
своего брата Арасуве Ирамамове исполнял обязанности вождя. Его храбрость
делала его самым подходящим человеком для защиты шабоно от возможного
нападения. Его же репутация шамана обеспечивала деревне защиту от злых
хекур, насланных вражескими колдунами.
Ирамамове посмотрел на девочку и попросил меня принести его тростинку
для эпены и сосуд с галлюциногенным порошком. Одному из юношей он велел
вдуть зелье ему в ноздри и запел заклинания к хекурам, расхаживая перед
хижиной из стороны в сторону. Время от времени он высоко подпрыгивал, крича
на злых духов, которые, как он полагал, угнездились в теле ребенка, чтобы те
оставили Тешому в покое.
Затем Ирамамове стал осторожно массировать девочку, сначала голову,
потом грудь, живот и так до самых ног. Он то и дело встряхивал руками,
сбрасывая злых хекур, которых вытаскивал из Тешомы. Еще несколько мужчин
вдохнули эпену и вместе с Ирамамове пели заклинания ночь напролет. А он
попеременно то массировал ее тельце, то высасывал хворь из него.
Тем не менее девочке и на другой день не стало лучше.
С покрасневшими и отекшими глазами она неподвижно лежала в гамаке,
ничего не хотела есть и отказалась даже от воды с медом, которой я пыталась
ее напоить.
Ирамамове определил, что ее душа покинула тело, и принялся строить в
центре поляны помост из шестов и лиан. К своим волосам он прикрепил листья
пальмы ассаи; глаза и рот обвел кругами из пасты оното, смешанной с углем.
Пустившись вскачь вокруг помоста, он стал имитировать крики гарпии. Затем
веткой с куста, растущего поблизости от шабоно, он стал тщательно мести
землю, пытаясь найти затерявшуюся душу ребенка.
Не найдя ее, он собрал вокруг себя несколько маленьких приятелей
Тешомы, точно так же разукрасил их волосы и лица и поднял их на помост. --
Внимательно осмотрите землю сверху, -- велел он детям. -- Отыщите душу вашей
сестры.
Подражая крикам гарпии, дети запрыгали на шатком помосте. Ветками,
которые подали им женщины, они стали разметать воздух, но и им не удалось
отыскать потерянную душу.
Взяв ветку, поданную мне Ритими, я вместе с остальными взялась за
поиски. Мы дочиста вымели тропинки к реке, к огородам и на болота, где
Тешома ловила лягушек.
Ирамамове поменялся со мной ветками. -- Ты принесла ее в шабоно, --
сказал он. -- Может, ты отыщешь ее душу.
Не задумываясь о бессмысленности этой затеи, я мела землю так же
старательно, как и все остальные. -- А откуда известно, что душа где-то
недалеко? -- спросила я Ирамамове, когда мы возвращались по своим следам
обратно в шабоно.
-- Просто известно, и все, -- ответил он.
Мы обыскали каждую хижину, чисто вымели под гамаками, вокруг каждого
очага и за сложенными в кучи бананами. Мы сдвигали прислоненные к покатым
крышам луки и стрелы. Мы разогнали всех пауков и скорпионов из их убежищ в
пальмовых крышах. Я прекратила поиски, лишь когда увидела змею,
выскользнувшую из-за стропил.
Рассмеявшись, старая Хайяма ловким ударом мачете отсекла змее голову,
завернула извивающееся обезглавленное тело в листья пишаанси и сунула в
огонь. Хайяма подобрала также свалившихся на землю пауков. Они тоже были
завернуты в листья и изжарены. Старикам особенно нравились их нежные брюшки.
Лапки Хайяма приберегла, чтобы размолоть их позже в порошок, который, как
считалось, лечит порезы, укусы и царапины.
К вечеру состояние Тешомы нисколько не улучшилось.
Она неподвижно лежала в гамаке, уставясь пустыми глазами в пальмовую
крышу. Меня охватило чувство неописуемой беспомощности, когда Ирамамове
снова склонился над ребенком, чтобы массировать и высасывать из нее злых
духов.
-- Позволь мне попытаться вылечить ребенка, -- сказала я.
Ирамамове едва заметно улыбнулся, переводя глаза то на меня, то на
Тешому. -- А с чего ты взяла, что сможешь вылечить мою внучатую племянницу?
-- спросил он в глубокой задумчивости. В его тоне не было насмешки, одно
лишь смутное любопытство. -- Мы не отыскали ее душу.
Какой-то могущественный вражий шапори выманил ее прочь.