Я чувствовала, что покрываюсь
каплями холодного пота. Всего один раз в жизни при удалении трех зубов
мудрости я принимала наркотики. И тогда же решила, что гораздо умнее было бы
выдержать боль вместо того чтобы потом долго галлюцинировать.
-- Подними немного голову, -- попросила Ритими, помещая трубку передо
мной. -- Видишь на конце маленький орешек раша? Прижми его к ноздре.
Я кивнула. Пальмовое семечко было прочно приклеено смолой к концу
трубки. Убедившись, что маленькая дырочка, просверленная в нем, находится у
меня в носу, я провела рукой по гладкой трубке и тут же отчетливо услышала,
как по ней пронесся сжатый воздух. Я позволила ему проникнуть в ноздрю, и
сразу же ощутила острую боль, которая обожгла мой мозг.
-- Ужасное ощущение, -- простонала я, охватывая голову руками.
-- А теперь в другую, -- проговорила Ритими и, улыбаясь, направила
трубку в левую ноздрю.
Мне показалось, что из носа течет кровь, но Ритими уверила, что это
только слизь и слюна, бесконтрольно льющиеся из носа и рта. Я попыталась
вытереться, но невозможно было поднять отяжелевшую руку.
-- Почему ты так суетишься из-за соплей вместо того чтобы наслаждаться?
-- спросила Ритими, смеясь над моими неуклюжими усилиями. -- Позже я вымою
тебя в реке.
-- Тут нечем наслаждаться, -- проговорила я.
Пот струился по всему телу. Я чувствовала себя отвратительно, все тело
было налито свинцом. Я везде видела точки красного и желтого света.
Интересно, что же так смешило Ритими. Ее смех многократно повторялся у меня
в ушах, как будто он рождался в моей голове.
-- Давай я немного вдуну тебе в нос, -- предложила я.
-- О нет. Мне нужно следить за тобой, -- сказала она. -- У кого-то
одного должна болеть голова.
-- Эта эпена. должна дать больше чем просто головную боль. Вдуй мне еще
немного, -- попросила я. -- Я хочу увидеть хекур.
-- Хекуры не приходят к женщинам, -- между приступами смеха проговорила
Ритими. Она поднесла трубку к моему носу. -- Но если ты очень попросишь,
может быть, они придут к тебе.
Я ощутила каждую частицу смеси, попавшую в мой нос и взорвавшуюся
где-то в темени. Восхитительная вялость распространилась по всему телу. Я
посмотрела на реку, ожидая, что мистические существа вот-вот появятся из
глубин. Мелкая рябь на воде начала вырастать в волны, накатывающиеся с такой
силой, что я поспешила встать на четвереньки. Я была убеждена, что вода
хочет поймать меня. Я посмотрела в лицо Ритими и удивилась ее испугу.
-- Что случилось? -- спросила я.
Мой голос замер, когда я проследила за ее взглядом.
Перед нами стояли Этева и Ирамамове. С большим трудом я встала и
прикоснулась к ним, чтобы убедиться, что это не галлюцинация.
Развязав большие узлы и сняв их со спины, они отдали все другим
охотникам, стоявшим позади них.
-- Отнесите мясо в шабоно, -- произнес Ирамамове хриплым голосом.
Мысль о том, что Этева и Ирамамове будут есть так мало мяса, повергла
меня в такую печаль, что я расплакалась. Охотник всегда отдавал большую
часть убитой им дичи. Он скорее будет голодать, чем согласится с тем, что
его попытаются обвинить в скупости.
-- Я отдам тебе свою порцию, -- сказала я Этеве. -- Мне больше нравится
рыба.
-- Зачем ты пробовала эпену? -- голос Этевы был суров, но глаза весело
искрились.
-- Нам нужно было проверить, правильно ли Ритими смешала пудру, --
пробормотала я. -- Она недостаточно сильная. Совсем не видно хекур.
-- Нет, она сильная, -- возразил Этева.
Положив руки мне на плечи, он заставил меня сесть на землю перед собой.
-- Эпена, сделанная из семян, сильнее, чем из коры. -- Он поднял трубку
со смесью. -- В дыхании Ритими недостаточно силы.
Дьявольская усмешка исказила его лицо, когда он поднес трубку к моему
носу и подул.
Я снова почувствовала головокружение, а в моей голове волнами
разносился громкий смех Ирамамове и Этевы. Я медленно поднялась. Казалось, я
не касалась ногами земли.
-- Танцуй, Белая Девушка, -- подбадривал меня Ирамамове. -- Посмотрим,
сможешь ли ты привлечь хекур своими песнями.
Очарованная его словами, я вытянула руки и начала танцевать маленькими
отрывистыми шагами, точно так же, как танцевали мужчины в трансе от эпены.
В моей голове проносились мелодия и слова песни одной из хекур
Ирамамове.
После долгих дней Призывания духа колибри, Он наконец пришел ко мне.
Ослепленный, я наблюдал его танец.
Ослабевший, упал я на землю И не чувствовал, Как он вошел в мое горло И
отнял мой язык.
Я не видел, как в реку Утекла моя кровь И вода стала красной.
Он укрыл мои раны прекрасными перьями.