Я чувствовала, что
нахожусь на краю пространства и времени. Я слышала, как трепещет свет, как
шепчутся деревья, ветер доносил до меня далекие голоса птиц.
Внезапно я поняла, что вовсе не из-за отсутствия интереса, а вполне
сознательно Итикотери никогда не расспрашивали меня о прошлом. В их глазах я
не имела личного прошлого. Только так они могли воспринимать меня не как
некую диковинку. События и связи из прошлого начали стираться у меня в
памяти. Не то чтобы я стала их забывать, -- я просто перестала о них думать,
ибо в лесу они теряли всякое значение. Подобно Итикотери, я научилась жить
настоящим. Время было вне меня. Оно стало чем-то, пригодным только на
короткий момент. Попользуешься им, и оно снова погружалось в себя и
становилось неощутимой частицей моей внутренней сущности.
-- Ты так долго молчишь, -- сказала сидящая на земле Ритими. Подтянув
колени, она обхватила их руками, уперлась подбородком и пристально
посмотрела на меня.
-- Я думала о том, как я здесь счастлива, -- сказала я.
Улыбнувшись, Ритими немного покачалась вперед и назад. -- Однажды
когда-нибудь я пойду собирать дрова, а тебя со мной рядом не будет. Но я не
стану печалиться, потому что сегодня, перед тем как войти в шабоно, мы
раскрасим наши тела оното и будем радоваться, глядя, как летят попугаи
вдогонку за уходящим солнцем.

* ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ *

Глава 14

Как я уже говорила, женщины не имеют отношения к ритуалу принятия
эпены. Обычно они даже не готовят ее и им не разрешается принимать
галлюциногенную смесь.
Женщинам неприлично даже прикасаться к тростниковой трубке, через
которую вдувается смесь, если только мужчина не попросит принести ее.
Поэтому я очень удивилась, когда однажды утром увидела Ритими,
склонившуюся над очагом и внимательно изучающую темно-красные семена эпены,
сохнущие над углями. Не подозревая о моем присутствии, она продолжала тереть
ладонями сухие семена над большим листом, на котором была кучка пепла из
коры. С той же тщательностью, что и Этева, она периодически плевала на пепел
и семена и смешивала все в мягкую тестообразную массу.
Сложив рыхлую смесь в разогретую глиняную посудину, Ритими посмотрела
на меня. Она по-детски смеялась над моим озадаченным выражением лица.
-- Да-а, эпена будет сильной, -- сказала она и снова сконцентрировалась
на приготовлении галлюциногенной смеси, которая лопалась с чихающими звуками
на куске терракоты. Гладким камнем она растирала быстро высыхающую массу,
пока та не превратилась в очень мелкую пудру, в состав которой входил слой
грязи с поверхности посудины.
-- Я не думала, что женщины знают, как готовить эпену.
-- Женщины могут делать все, -- сказала Ритими, ссыпая бурую пудру в
небольшой бамбуковый контейнер.
Напрасно понадеявшись, что она сама удовлетворит мое любопытство, я
наконец спросила: -- А почему ты делаешь смесь? -- Этева знает, что я хорошо
готовлю эпену, -- гордо сказала она. -- Он любит, чтобы к его возвращению с
охоты было готово немного смеси.
Уже несколько дней мы не ели ничего, кроме рыбы.
Будучи в неподходящем для охоты настроении, Этева вместе с группой
мужчин преградил маленький ручей, в который они бросили срезанные ветви лозы
ayori-toto. Вода стала белой, как молоко. Единственное, что осталось сделать
женщинам, -- это наполнить корзины поднявшейся на поверхность задыхающейся
рыбой. Но Итикотери не особенно любили рыбу, и скоро женщины и дети начали
жаловаться на недостаток мяса. С тех пор как Этева и его товарищи ушли в
лес, прошло два дня.
-- Откуда ты знаешь, что сегодня Этева возвращается? -- спросила я, и
прежде чем Ритими успела ответить, поспешно добавила: -- Я знаю, ты это
чувствуешь ногами.
Улыбаясь, Ритими взяла длинную узкую трубку и несколько раз быстро
подула в нее.
-- Я ее чищу, -- произнесла она с озорным блеском в глазах.
-- Ты когда-нибудь пробовала эпену? Ритими наклонилась и прошептала мне
на ухо: -- Да, но мне не понравилось. У меня болела голова.
Она украдкой посмотрела вокруг.
-- А ты хочешь попробовать? -- Я не хочу, чтобы у меня болела голова.
-- Возможно, у тебя все будет по-другому, -- сказала она.
Поднимаясь, она небрежно сунула бамбуковый контейнер и трехфутовую
трубку себе в корзину.
-- Пойдем к реке. Я хочу проверить, хороша ли эпена.
Мы отошли вдоль берега на небольшое расстояние от того места, где
Итикотери обычно моются и берут воду. Я села на землю напротив Ритими,
которая начала очень тщательно засыпать небольшую порцию эпены в один конец
трубки. Она аккуратно постукивала по трубке указательным пальцем, пока пудра
равномерно не распространилась по всей длине.