Извержения, землетрясения, повышение и понижение
уровня моря, разрывы земной поверхности, сколь бы катастрофическими мы их
ни представляли, повлекли бы за собой разделение на однородные, а не на
неоднородные части. Итак, в любом случае должны быть внутренние,
возникающие в самом гомогенном человечестве причины, чтобы человечество
распалось, чтобы оно начало разлагаться на неоднородные, исключающие друг
друга части. Однако внутренние причины все равно могли бы быть причинами
природными. В любом случае в качестве причин, принудивших человечество
разделиться на народы, легче внешних событий представлять себе внутренние
различия физического развития, проявляющиеся внутри человечества, выходящие
наружу согласно скрытому закону человеческого рода и влекущие за собой
также известные духовные, моральные и психологические различия.

Дабы доказать силу разделения, присущую физическим различиям, можно было бы
сослаться на те последствия. какие имели место всякий раз, когда огромные
человеческие массы - народы, которых словно само Провидение развело в
разные концы,- приходили в соприкосновение или даже смешивались (напрасно,
жалуется уже Гораций, божественный промысел разделил несоединимые земли
океаном, потому что на своей преступной ладье человек бороздит запретные
просторы вод); вспомним влиявшие на мировую историю болезни,
распространенные крестовыми походами, открытием Америки, вновь обретенной
по прошествии тысячелетий, эпидемии, возникавшие, когда мировые войны
сводили в одном и том же пространстве отдаленные народы, на мгновение
обращенные в один народ,- все это регулярные следствия таких событий. Если
внезапная встреча народов, дотоле разделенных реками, болотами, горами,
пустынями, может способствовать возникновению заболеваний типа чумы; если
(чтобы присовокупить к основательным примеры, скорее частные)
немногочисленных обитателей Шетландских островов, совершенно изолированных
от мира и лишенных общения со всем прочим человеческим родом, поражает
сопровождающийся конвульсиями кашель всякий раз, когда прибывает (а это
случается каждый год) из-за моря корабль, доставляющий им пропитание и
другие предметы жизненной необходимости, и когда команда корабля ступает на
их пустынные берега, и если кашель такой не проходит до тех пор, пока
чужаки не удалятся восвояси, если нечто подобное, даже в еще более сильной
степени, происходит на Фарерских островах, где появление чужеземного судна
вызывает у обитателей их, как правило, странный катар, уносящий жизни
многих слабосильных обитателей этих островов, если нечто подобное наблюдали
и на островах Южного моря, где иной раз достаточно было появиться
нескольким миссионерам, чтобы вспыхнула лихорадка, прежде никому не
ведомая, а теперь сокращавшая численность населения,- итак, если
возобновляемое на короткое время сосуществование отвыкших друг от друга
человеческих родов уже вызывает болезни, то точно таким же образом различия
физической конституции, антипатии, постепенно развивающиеся, возбуждаемые
этим, или даже настоящие болезни могли быть причиной обоюдного, быть может,
даже инстинктивного разобщения человеческих пород, какие не могли уже
больше уживаться друг с другом.

Такая гипотеза среди всех чисто физических, наверное, наиболее согласуется
с той закономерностью, с какой совершались все первоначальные события;
однако она объясняет не появление народов, а лишь появление человеческих
пород, не уживающихся друг с другом; кроме того, как показывает опыт,
скорее духовные и нравственные различия вызывают физическую несовместимость
известных человеческих пород. Сюда же, вероятно, относится и то, что
дикари, вступив в общение с европейцами, быстро вымирают,- если народности
не защищены своей многочисленностью, как китайцы или индийцы, или климатом,
как негры, то им словно на роду написано исчезать без следа,
соприкоснувшись с европейцами. В стране Вандимена вымерло все коренное
население, когда там поселились англичане. Так было и в Новом Южном Уэльсе.
Более высокое и свободное развитие европейских народов словно бы губительно
для всех прочих!

Нельзя говорить о физических различиях, существующих в человеческом роде,
не вспомнив о так называемых человеческих расах - их различие некоторым
представлялось достаточно значительным, чтобы отказаться от идеи общего
происхождения человеческого рода. Однако что касается такого мнения (в
нашем исследовании мы неизбежно должны как-то высказаться на эту тему), то
следует назвать поспешным суждение, согласно которому различие рас -
решительный аргумент против изначального единства человеческого рода; ведь
если гипотеза общего происхождения сопряжена с трудностями, то это еще
ничего не значит: мы новички в такого рода исследовании, и многие факты нам
просто недостаточно известны, чтобы мы могли утверждать, что в дальнейшем
исследования не придадут совершенно иное направление нашему рассмотрению
этого предмета, не приведут к такому расширению нашего кругозора, о каком
мы не можем и подумать сейчас.