Курение, как известно, несет и многие коммуникативные функции – обеспечивает единство компании, создает возможность попросить и дать сигарету, дает время подумать во время разговора, и т.д. и т.п.

Это множество функций, "повешенных" на одно привычное действие, и составляет полиморфическую ткань. Это можно изобразить следующим рисунком. В верхнем ряду у нас действия, а в нижнем – функции. Одно действие может иметь много функций, а с другой стороны, некоторая одна функция может выполняться целым набором действий.

Скажем, обычная функция курения – успокоиться, – может выполняться не только с помощью курения, но и с помощью подкрашивания губ, перемены места, перемены позы и др. И то же самое курение может, наряду с функцией успокоения, создавать контакта разговоре, обеспечивать паузы, смену настроения и состояния собеседников и т.д.

Такую полиморфическую схему всегда следует иметь в виду, когда мы говорим о привычке; впрочем, а сама эта системно-структурная схема полезна и во многих других случаях. [2]

Если мы хотим, – а это типичная психотехническая задача, о которой дальше у нас пойдет речь, – ликвидировать привычку к определенному поведенческому стереотипу, нам нужно просмотреть все, – или хотя бы основные, – связи, в которых находится эта привычка. Если мы, например, отучаем себя от курения, а у нас в утреннем ритуале вставания курение занимает определенное место, то мы должны каким-то образом обойтись с горизонтальными, вертикальными и полифункциональными связями этой привычки.

Скажем, у мистера X было принято, что он, вставши и умывшись, пьет чашечку кофе и выкуривает сигарету, потом читает газету, а потом спокойно и с достоинством идет на работу. Его отучили от курения, и он, бедняга, теперь не может спокойно и с достоинством пойти на работу, потому что после кофе выпала сигарета, которая была сигналом по привычке перейти к газете, а прочтение газеты вызывало в нем чувство собственного достоинства, которое он брал с собой на работу (а газету не брал). Если мы нарушили всю эту последовательность, нужно теперь обеспечить восстановление ткани его жизни, в которую входило это действие.

Может быть, не дело психотерапевта подсказывать клиенту конкретные замены (хотя и это может оказаться необходимым, если клиент не очень творческий), но во всяком случае дело психотехника убедиться, что замены найдены и ткань восстановлена. Этот момент нужно с клиентом обсудить, посмотреть, что происходит с тканью при исчезновении одной частной привычки, и решить, как с этим обойтись.

Но и это еще не все. Тут необходим еще один ряд объемлющих понятий: состояние, ситуация, жанр и жизненный стиль.

Во-первых, в очень многих случаях привычка к определенному паттерну поведения включает и вызывает определенные состояния сознания, или, – шире и точнее, определенные состояния психики. Как кто-то описывал на Практикуме: "Если я привычным образом тороплюсь, я чувствую себя несколько пришибленным, то есть человеком, который должен бежать, спешить; я нахожусь в состоянии Провинившегося Ребенка. И наоборот, если я иду с запасом в пять минут, то я чувствую себя достойно шествующим Взрослым, потому что могу идти, не торопясь."

И таких вещей в нашей жизни гораздо больше, чем принято думать. Часто способы выполнения определенных простых действий определяют состояние психики на большой период времени – на целое утро, а иногда и на целый день, если чем-нибудь это не переломится; иногда это распространяется на определенный род деятельности ("как у них пошло...").

То, что привычка к выполнению определенного действия определенным образом часто вызывает определенные состояния психики, часто даже гораздо важнее, чем само выполнение или невыполнение действия. Скажем, человек, не почитавший утром газету, если он привык к этому, может весь день чувствовать, что что-то не так в нем и в мире; все происходит неправильно. И это важнее, чем та информация, которую он получил или не получил из этой газеты. Я повторяю, в нашей жизни такого гораздо больше, чем мы об этом знаем, и за этим стоит понаблюдать.

При этом некоторые вещи, когда мы их увидим, нам захочется ликвидировать в себе, а кое-что, наоборот, захочется культивировать. Но об этом дальше.

Привычное выполнение определенных действий часто создает для нас привычные ситуации. Ситуация – это некоторая целостность, значительно большая, чем единичный гештальт, и значительно меньшая, чем жизнь в целом или даже ее отдельный период. Мы всегда находимся в какой-то ситуации. И часто эта ситуация определяется для нас не столько практически, сколько, во-первых, нашим состоянием и сменой состояний, а во-вторых жанром, о чем будет речь чуть дальше.

Как связаны привычка и ситуация? Если, например, молодой человек привык вставать с места, когда в вагон входит дама и мест нет, он так и делает, и это создает для него, для дамы, для его взаимоотношений с дамой, а часто и для всего вагона определенную ситуацию.