Библиотека >> По ту сторону добра и зла.
Скачать 165.74 Кбайт По ту сторону добра и зла.
Во времена Сократа среди людей,
поголовно зараженных усталостью инстинкта,
среди консервативных старых афинян, которые
давали волю своим чувствам — «к счастью», по их
словам, на деле же к удовольствиям — и у которых
все еще не сходили с уст старые великолепные
слова, хотя их жизнь уже давно не давала им права
на это, — тогда для величия души, быть может, была
нужна ирония, та сократическая злобная
уверенность старого врача и плебея, который
беспощадно вонзался в собственное тело так же,
как в тело и сердце «знатных», — вонзался взором,
довольно ясно говорившим: «не притворяйтесь
предо мной! здесь — мы равны!» Напротив, нынче,
когда в Европе одно лишь стадное животное
достигает почёта и раздаёт почести, когда
«равенство прав» легко может обернуться
равенством в бесправии, т. е. всеобщим враждебным
отношением ко всему редкому, властному,
привилегированному, к высшему человеку, к высшей
душе, к высшей обязанности, к высшей
ответственности, к творческому избытку мощи и
властности, — нынче в состав понятия «величия»
входят знатность, желание жить для себя,
способность быть отличным от прочих,
самостоятельность, необходимость жить на свой
страх и риск; и философ выдаст кое-что из
собственного идеала, если выставит правило:
«самый великий тот, кто может быть самым
одиноким, самым скрытным, самым непохожим на
всех, — человек, стоящий по ту сторону добра и
зла, господин своих добродетелей, обладатель
огромного запаса воли; вот что должно называться величием:
способность отличаться такой же
разносторонностью, как и цельностью, такой же
широтой, как и полнотой». Ho спрошу еще раз: возможно
ли нынче — величие?
213 Научиться понимать, что такое философ, трудно оттого, что этому нельзя выучить: это нужно «знать» из опыта — или нужно иметь гордость не знать этого. Однако в наши дни все говорят о вещах, относительно которых не могут иметь никакого опыта, а это главным образом и хуже всего отзывается на философах и состояниях философии: очень немногие знают их, имеют право их знать, все же популярные мнения о них ложны. Так, например, истинно философская совместность смелой, необузданной гениальности, которая мчится presto, и диалектической строгости и необходимости, не делающей ни одного ложного шага, не известна по собственному опыту большинству мыслителей и ученых, отчего и кажется невероятной, если кто-нибудь заговорит с ними на этот счет. Они представляют себе всякую необходимость в виде нужды, в виде мучительного подчинения и принуждения, и само мышление считается ими за нечто медленное, томительное, почти что за тяжелый труд, и довольно часто за труд, «достойный пота благородных людей», — а вовсе не за нечто легкое, божественное и близко родственное танцу, резвости! «Мыслить» и «относиться серьезно» к делу, «понимать с трудом» — эти вещи для них имеют общую связь: только в таком виде и «переживали» они это явление. — У художников в данном случае уже более тонкое чутье: им слишком хорошо известно, что как раз тогда, когда они уже ничего не делают «произвольно», а все по необходимости, их чувство свободы, утонченности, полновластия, творческой композиции, распорядка, воплощения в образы достигает своей вершины, — словом, что тогда необходимость и «свобода воли» составляют у них одно. Наконец, существует градация душевных состояний, которым соответствует градация проблем; и высшие проблемы беспощадно отталкивают каждого, кто осмелится приблизиться к ним, не будучи предназначен для решения их величием и мощью своих духовных сил. Какая польза от того, что проворные всезнайки или неловкие бравые механики и эмпирики, как это часто случается нынче, приближаются к ним со своим плебейским честолюбием и как бы ломятся в эту «святая святых»! По таким коврам никогда не смеют ступать грубые ноги: это уже предусмотрено изначальным законом вещей; для этих назойников двери остаются закрытыми, хотя бы они бились в них головами и размозжили себе головы! Для всякого высшего света нужно быть рожденным; говоря яснее, нужно быть зачатым для него: право на философию — если брать это слово в обширном смысле — можно иметь только благодаря своему происхождению — предки, «кровь» имеют решающее значение также и здесь. | ||
|