А те, кто в отношениях между собою вдруг начинают вести
себя дружески (ta philika poioyntes), желают быть друзьями, но не являются
ими, разве что они [взаимно] достойны дружеской приязни и знают об этом;
действительно, хотя желание дружбы возникает быстро, дружба - нет.

5 (IV). Итак, эта дружба совершенная как с точки зрения
продолжительности, так и с остальных точек зрения. И во всех отношениях
каждый получает от другого [нечто] тождественное или сходное, как то и
должно быть между друзьями. Дружба ради удовольствия имеет сходство с этой
дружбой, ведь и добродетельные доставляют друг другу удовольствие. Так
обстоит дело и с дружбой ради пользы, ибо добродетельные тоже полезны друг
для друга. И даже между такими [друзьями ради пользы или удовольствия]
дружеские привязанности (philiai) особенно постоянны, когда они получают
друг от друга одинаковое, например удовольствие, и не просто [удовольствие],
а еще и от того же самого так, как бывает у остроумных, а не как у
влюбленного и возлюбленного. Действительно, эти последние получают
удовольствие не от одного и того же, но один, видя другого, а другой от
ухаживаний влюбленного. Когда же подходит к концу пора [юности], иногда к
концу подходит и [такая] дружба: ведь первый не получает удовольствия от
созерцания второго, а второй не получает ухаживаний от первого. Многие,
однако, постоянны в дружбе, если благодаря близкому знакомству, как люди
сходных нравов, они полюбили нравы [друг друга].
Те, кто в любовных делах обмениваются не удовольствием, а пользой, и
худшие друзья, и менее постоянные, а те, кто друзьями бывают из соображений
пользы, расторгают [дружбу] одновременно с [упразднением] надобности, ибо
они были друзьями не друг другу, а выгоде.
Поэтому друзьями из соображений удовольствия и из соображений пользы
могут быть и дурные [люди], и добрые [могут быть друзьями] дурным, и
человек, который ни то ни се, - другом кому угодно; ясно, однако, что только
добродетельные [бывают друзьями] друг ради друга, ведь порочные люди не
наслаждаются друг другом, если им нет друг от друга какой-нибудь выгоды.
И только против дружбы добродетельных бессильна клевета, потому что
нелегко поверить кому бы то ни было [в дурное] о человеке, о котором за
долгое время сам составил мнение: между ними доверие и невозможность обидеть
(adikein) и все прочее, что только требуется в дружбе в истинном смысле
слова. А при других [отношениях] легко может возникнуть всякое.
Итак, поскольку друзьями называют и тех, кто дружит из соображений
пользы, как, например, государства (ибо принято считать, что военные союзы
возникают между государствами по надобности), и тех, кто любит друг друга за
удовольствие, как, например, дети, то, видно, и нам следует называть таких
людей друзьями, учитывая, что видов дружбы несколько. Но прежде всего и в
собственном смысле слова (protos men kai kyrios) дружбою является дружба
добродетельных постольку, поскольку они добродетельны, а остальные следует
называть дружбами по сходству с этой, так что другие - друзья в той мере, в
какой неким благом является и то, что подобно [истинному благу] в [истинной]
дружбе, ведь и удовольствие - благо для тех, кто любит удовольствие. Эти
[виды] дружбы не обязательно предполагают друг друга, да и не одни и те же
люди становятся друзьями ради пользы и друзьями ради удовольствия, ибо
второстепенные свойства не обязательно сочетаются между собою.

6. Коль скоро дружба поделена на эти виды, дурные люди будут друзьями
из соображений удовольствия или пользы, ибо в отношении к этим вещам они
похожи, а добродетельные будут друзьями один ради другого, ибо [они дружат]
как добродетельные [сами по себе]. Следовательно, они "друзья" в
безотносительном смысле, а те другие в силу второстепенных обстоятельств и
по сходству с первыми.
(V). Так же как в случае с добродетелями одни определяются как
добродетельные по складу, а другие - по деятельным проявлениям, так и [в
случае] с дружбой. Действительно, одни друзья, живя сообща, наслаждаются
друг другом и приносят друг другу собственно блага; другие, когда спят или
отделены пространством, хотя и не проявляют [дружбы] в действии (oyk
energoysi), но по своему складу [и состоянию] таковы, что способны проявлять
себя дружески (energein philikos), ибо расстояния расторгают не вообще
дружбу, а ее деятельное проявление. Однако если отсутствие друга
продолжительно, оно, кажется, заставляет забыть даже дружбу; потому и
говорится:

Многие дружбы расторгла нехватка беседы.

По-видимому, ни старики, ни скучные люди не годятся для дружбы, ибо с
ними возможны лишь скудные удовольствия, а ведь никто не способен проводить
дни с тем, кто не доставляет удовольствия; действительно, природа, очевидно,
прежде всего избегает того, что доставляет страдание, стремится же к тому,
что доставляет удовольствие.