Годы второй мировой войны Франк провел в напряженной работе над двумя трудами, первый из которых ему удалось контрабандой переправить в Англию к сыну. Она вышла в Лондоне по-английски в 1946 году по названием “Gоd with us” ( “С  нами Бог”), Вторая книга “Свет во тьме” - вышла в Париже на русском языке, в 1949 году. Незадолго до кончины Франка в Лондоне вышла на английском языке составленная им антология из произведений Владимира Соловьева. В том же году он закончил писать свой последний религиозно-философский труд “Реальность и человек”. 

 

                         2.  Богочеловек и действительность

    Одним из самых насущных мотивов в творчестве Франка, своего рода рефреном, можно считать рассматриваемую им в последней книге проблему о соотношении реальности и действительности. В этой связи, не без основания,  вспоминается известный евангельский сюжет, диалог Иисуса Христа с Понтием Пилатом, передаваемый в многочисленных пересказах и толкованиях, в том числе в своеобычной редакции О.Шпенглера в его нашумевшей книге “Закат Европы” : “В знаменитом вопросе римского прокуратора “Что есть истина?” л е ж и т   в е с ь  с м ы с л и с т о р и и И на это не уста, но молчаливое чувство Иисуса ответило иным вопросом, имеющим окончательное значение для мира религии : “Что есть действительность?” Для Пилата она была всем, для него самого - ничем”21).

 “Молчаливое чувство Иисуса”, о котором говорит Шпенглер,  есть чувство религиозное, ощущение извечной связи с Отцом, оно не передается в интеллектуальной полемике, но транслируется лишь э м о ц и о н а л ь н о, как Истина пережитая, в том случае, если собеседник выражает к этому внтуреннюю готовность. При этом “молчаливое чувство” сохраняет свою молчаливость лишь по отношению к миру, не находя в нем объектов, которые могли бы заинтересовать того, кто его проявляет, по отношению же к Абсолюту, к абсолютному бытию это чувство глубоко диалогично.  Безусловно, этим “молчаливым чувством” обладал Франк, как и многие другие русские религиозные философы.  Что же касается собственно философской части вопроса, то  точка зрения Франка, передаваемая  вкратце, такова : субъективность выше действительности, в то время как идеальное (абсолютное) бытие выше любой возможной (мыслящей, рефлектирующей о себе и о мире) субъективности. Справедливости ради стоит сказать, что для Франка абсолютное бытие, то “Непостижимое”, “Неведомое”, “Запредельное”, которое он также называет в своей книге “Непостижимое” словами “Божество” и “Святыня” намного глубже, чем личный Бог. Более, того, личный Бог рождается из неисследимой глубины Божества. Подобное понимание Абсолюта проникнуто духом апофатичности, имперсональности и иррациональности, что в отношении к мировоззрению С.Л.Франка нам с неизбежностью придется признать. Правда позже философ эволюционировал в своих взглядах, более того, как это будет показано в последующих главах, одним из центров его изучений и переживаний в более поздние годы становится проблема личности и личностности, когда собственно философский вопрос “Ч т о есть истина?” уступает место вопросу религиозному : “К т о  есмь истинный Бог ?”  Весьма любопытно, что в Библии ответ на вопрос Пилата хронологически предшествует самому вопросу, если бы Пилат знал (верил) в этот  ж и в о й  Ответ, Стоящий перед ним, Который “есть путь , и  истина,  и жизнь”, он бы и не стал   задавать вопроса. Принятие Франком православия, как р е а л ь н о е событие его жизни не могло не отразиться на всем творчестве философа, о чем свидетельствуют даже и названия его поздних работ, например “Свет во тьме”. В православном Символе вере, где излагается духовная родословная Иисуса Христа мы всеобязательно находим упоминание и о Свете, и об Истине : “...Единородного, Иже от Отца рожденного прежде всех век, С в е т а   от  С в е т а, Бога  и с т и н н а   от Бога и с т и н н а...” 

   Философский дар С. Л. Франка это прежде всего дар “объемного” мышления. От природы он обладал “способностью к математической, прямо таки алмазной строгости логической мысли”, но, с другой стороны, обладал также и редкой способностью  видеть границы рациональной мысли 22). “Живая многомерная реальность постигается, по его мнению, только в том случае, если язык философа приобретает одновременно и терминологическую точность, и художественную выразительность, т. е. труд философа должен уподобиться творчеству поэта, а философия, не порывая связи с наукой, должна стать поэзией мысли”23). Франк до конца жизни остался верен этой “художественной выразительности”, возможной и проявляемой лишь на пике нравственного горения, когда собственно этика переходит в эст-этику, область ее превосходящую и наиболее сокровенную;  он был настоящим аристократом духа, подлинным поэтом и “рыцарем веры”, и его мысли “были его доспехами”. Религиозные семена, посеянные в детстве, дали обильные всходы. Так, в записной книжке от 12 сентября 1950 года ( за 9 месяцев до кончины) Франком была сделана следующая запись :

    “В детстве я непоколебимо твердо верил в личного Бога и молился Ему, а вместе с тем, вглядываясь в бездонную глубину неба, ощущал Его  с к в о з ь   н е е  и   в н е й (курсив С.