Философская дань Лосского древнему учению о перевоплощении души в среде его коллег - ученых, общественных деятелей и богословов вызвала еще большее отторжение, нежели когда-то его собственное учение об интуитивизме. В свое время интуитивизм в основном критиковали философы старшего поколения, например М.И. Каринский говорил, что “основной замысел интуитивизма граничит с безумием”, Введенский назвал эту теорию “своего рода одержимостью”. Теория перевоплощения в изложении Лосского стала объектом критики также философов и более младшего поколения, в том числе ее активным “развенчанием” занимались Франк и Вышеславцев. Однако, Лосский, считая себя “лейбницианцем персоналистического толка”, проявил себя как стойкий и неколебимый защитник этого древнего учения. Уже потом, находясь в эмиграции, оберегая и отстаивая теорию перевоплощения в своих  спорах с многочисленными оппонентами, Лосский довольно часто будет приводить пример из жизни Лейбница, когда тот в кругу друзей , за чашкою кофе произнес однажды, что “в только что выпитом им кофе есть монады, которые, может быть, со временем станут людьми”. Но это всего лишь ссылка на некий забавный и вдобавок бытовой случай из истории жизни великого философа. У Лосского были аргументы и посильнее, приведем, в частности, одно из его мощных философских обоснований указанной нами теории. Так, возражая Б.П.Вышеславцеву, утверждавшему, что “если нет памяти о прежнем воплощении, то нет и тождества личности”, Лосский блестяще отвечает : “Тождество личности состоит не в воспоминании об отдельных е д и н и ч н ы х с о б ы т и я х ( курсив. С.Д.), а в том, что основные стремления  и страсти, выработанные прежнею жизнью, не осужденные данным лицом и составляющие сущность его эмпирического характера, сохраняются и определяют н а п р а в л е н и я (курсив С.Д.) его дальнейшей жизни”29). Однако, еще более весомыми представляются нам аргументы, высказанные философом в полемике с С.Л. Франком и В.В.Зеньковским. Лосский, в частности, пишет : “В ответ на соображения Франка о единственности и неповторимости человеческого индивидуума, а также на мысли Зеньковского о неразрывной связи духа и души с телом укажу на то, что именно мой персонализм, и притом в связи с учением о перевоплощении, содержит оба эти тезиса. И в книге “Свобода воли”, и в своей системе этики ( “Условия абсолютного добра”) я излагаю учение о том, что всякая личность, следовательно всякий субстанциальный деятель есть индивидуум, т.е. существо единственное по своему бытию и незаменимое по своей ценности. Но совершенная реализация своей индивидуальности достигается личностью впервые в Царстве Божием, то есть при совершенном освобождении от  э г о и з м а.  (курсив С.Д.). Личность, находящаяся вне Царства Божия в следствии своего эгоизма, только несовершенно осуществляет свое индивидуальное своеобразие, но она подсознательно связана со своим будущим совершенным состоянием, и оно служит для нее н о р м а т и в н о ю  и н д и в и д у а л ь н  о ю и д е е ю. Таким образом, все развитие личности совершается как единое целое под руководством одной и той же нормативной индивидуальной идеи, служащей для нее маяком.

       Неразрывная связь духовной, душевной и телесной жизни, указываемая Зеньковским как возражение против учения о перевоплощении, вполне признана в моей теории. Выше было подробно изложено, что личность не входит в  г о т о в о е  т е л о ( курсив С.Д.), а сама строит свое тело, привлекая к себе союзников, соответствующих ее типу жизни. ...и в течение каждой единичной жизни, в которой совершается переход от детского тела к телу юноши, потом взрослого человека, и даже ежедневно и ежеминутно в процессе дыхания и питания одни части тела удаляются, а другие элементы среды становятся на их месте. Лейбниц поэтому сравнивает смерть с внезапным похуданием, рождение, т.е. новое воплощение, с ускоренным ростом”30). Таким образом, Лосский последовательно отстаивает убеждения в том, что наша подлинная индивидуальность определяется лишь т е л е о л о г и ч е с к и, лишь в связи с Абсолютом, и не имеет ничего общего с динамическими психо-материальными  характеристиками. И разве это не истинно философская точка зрения ? В противном случае нам придется признать, что к понятию “индивидуальности” относится прическа, наличие бороды, усов, или, - что гораздо смешнее, - каких-либо вредных привычек, приобретенных во время заточения в психо-материальном царстве.

      В 1940 году, в период нацистской оккупации Чехии Лосский готовил к печати свою новую книгу “Бог и мировое зло. Основы теодицеи”, которая вышла в свет в начале 1941 года. В этой книге, на основе целого ряда тезисов он отстаивает свою, в каком-то смысле “неудобную”, философскую теорию о перевоплощении (реинкарнации), и продолжает утверждать что эту теорию ни в коем случае нельзя рассматривать как противоречащую догматам Православной церкви.

  По требованию немецкой цензуры из книги был изъят ряд мест, о чем Лосский пишет в своих воспоминаниях, в которых также особо подчеркивает, что в данной книге он использовал разработанный им вариант п е р с о н а л и с т  и ч е с к о й философии.