Каковы же пути и этапы в преодолении “гносеологической редукции”? Блестящий ответ на этот вопрос дает Вышеславцев. Первой ступенью, которая  в потенции приводит к обзору горизонтов в познании Абсолютного, по Вышеславцеву является "феноменологическая редукция" -  признание окружающего мира миром явлений, но не сущностей.  "Философия начинается с транса, с выхода, т. е. "метафизики". Без этого нет философии, а есть только физика в широком смысле”8). Феноменологическая редукция, таким образом, есть умаление роли формализованного, логического мышления, направленного на изучение внешних, природных законов. “То, что философы встречают и открывают при помощи своего транса, может быть весьма различным, но самый т р а н с,  как исходный момент  феноменологической редукции, остается в существе тем же самым" 9). Франк присоединяется к Вышеславцеву : “ Первичной реальности по самому ее существу  присущ момент т р а н с ц е н д и р о в а н и я, выхождения за пределы себя, как чего-то ограниченного”10). 

   Вышеславцевым в его философских трудах вскрываются  недостатки рационального познания мира, он проводит огромную работу по исследованию  “всеобъясняющей” функции современной науки, отмечая, что современная наука  в своем рационалистическом пафосе стремится элиминировать из процесса познания элемент непостижимости и загадочности. Возражая против правомерности такого подхода, философ  утверждает, что самые о ч е в и д н ы е явления неизбежно содержат в себе элементы загадочности. Философ справедливо отмечает, что, например, явление света "есть самое непонятное и таинственное в современной физике : поистине столь же таинственное, как и свет сознания, как и мистический свет”, и добавляет :

     “Первые принципы, аксиомы, априорные суждения, категории - достоверны и эвидентны, но вовсе необязательно рациональны, напротив, в них сконцентрированы нерешенные проблемы и глубокие иррациональности, - говорит Вышеславцев, и далее продолжает свою мысль о том, что сфера таинственного, по праву, является предметом изучения философии , -  Именно  здесь выступает  некоторая очевидность:  для философа, способного заглянуть в глубину вещей и в глубину проблем, о ч е в и д н о, что последняя основа всех вещей есть таинственная глубина и глубокая тайна”11).

  Феноменологическая редукция это лишь первый этап познания, вторым и окончательным этапом является, как это было уже описано в третьей главе, устремленность в Абсолютное. Этот этап “раскрывает смысл, цель и завершение редукции”. Завершением ее можно считать состояние  я с н о с т и,  а значит, в каком-то смысле,  и   п р о с т о т ы  сознания. Кроме того, мы можем добавить, что при абсолютном трансе  самому семантическому значению слова  редукция ( лат. reductio - возвращение, приведение обратно) придается его аутентичный смысл - “возвращение назад”, на духовную родину, к Богу-Абсолюту, от которого мы отпали. Предсмертные слова Вышеславцева в этой связи приобретают сокровенный, провиденциально-мистический смысл : “ Возвращаюсь к истокам бытия...Все понял...Как это просто...”12).

  Учение Вышеславцева об очевидности  иррационального, и  о  способе сверхлогического познания, о трансзенсусе в Абсолютное, как сущности духа, сущности свободы,  на первый  взгляд,  может показаться “неакадемичным”. Однако, в вопросе  о природе Абсолюта, спекулирующий понятием “науки” (в ее современном прочтении) академизм, строго говоря, неуместен,  так как порою не в состоянии констатировать ничего,  кроме своей  беспомощности, здесь обнаруживается бессилие сциентизма.

     Причиной сциентистского пафоса является нелепая в своей амбизиозности претензия нашего разума на познание вещей, превосходящих его познавательные способности. Здесь, опять таки, дает о себе знать домоклов меч абсолютизации, как имманентного свойства любого вида интеллектуального и нравственного ориентирования. 

 

                   3. Системные и сверхсистемные типы познаний.

  Французский философ и мистик Рене Генон, в своем монументальном произведении “Царство количества и знамения времени”, приводит высказывание Лейбница о том, что “всякая система верна в том что она утверждает, и ложна в том, что она отрицает” и следом сам комментирует эту мысль : “любая   система содержит одну ч а с т ь истины ( курсивы С.Д.) , пропорционально тому, что она признает из положительной реальности, и одну часть з а б л у ж д е н и я, соотвествующую тому, что она отрицает из этой самой реальности” 13). Парадокс состоит в том, что современная наука отрицает в “самой реальности” ее наиболее важную, исходную часть - идеальное бытие, служащее предпосылкой для существования любого другого (умаленного, ущербного, то есть материального) вида бытия.

   Нам приходится только сожалеть, что Рене Генон не был знаком с трудами С. Л. Франка, который в своих гносеологических философских построениях сумел преодолеть недостатки “отвлеченного” способа познания, и разработать уникальную философско-творческую парадигму Непостижимого Всеединства, преодолевающую любые заблуждения, основанные на отрицании тех или иных аспектов бытия Абсолюта.