114). Казалось бы эта позиция внешне ничем не отличается от позиции Фреге, также использующего понятие утверждения как некий акт, или даже можно сказать, как функцию, что еще ближе к подходу Фреге в вопросе о денотации предложения. Как далее будет показано, отличие Айдукевича от существующих трактовок акта утверждения предложения состоит в том, что он рассматривает утверждение как сложную функцию, в результате действия которой устанавливается изоморфизм между синтаксической структурой предложения и денотатами его отдельных выражений. С этой целью Айдукевич прибегает к понятию коннотации, поскольку отдельные составляющие предложения могут быть связаны по значению.

Таким образом, Айдукевич намеревается обобщить традиционную концепцию денотации и коннотации так, чтобы эти понятия можно было применить не только к именам. Обобщение понятия денотации на предложения было совершено Фреге: денотатами предложений являются истинностные оценки. Однако при распространении понятия коннотации возникают проблемы, причем при внимательном рассмотрении коннотации даже для имен. Так традиционное толкование коннотации как совокупности свойств, определяющих денотацию имени, не совершенно и поэтому не может быть использовано в качестве дефиниции. Если имя, положим N, имеет своим денотатом D, то D может определять различные совокупности свойств. Вместе с тем коннотацией имени не являются произвольные свойства, но выделенная их совокупность. Традиционная концепция представления коннотации подсказывает решение этого вопроса, изображая коннотацию составного выражения в виде конъюнкции имен, например, "N1 и N2" ("круглый и красный"). В этом случае можно сказать, что коннотация составного выражения - это совокупность свойств, например, D1 и D2. Однако это правило не срабатывает, если рассматривается имя "N1 или N2", поскольку его коннотация должна была бы быть идентична коннотации имени "N1 и N2". Традиционная теория коннотации не годится и в случае составных "несимметричных" имен, например, "брат матери Яна", которое очевидно разнится от имени "мать брата Яна". Трудность, в частности, состоит и в том, что коннотация имени однозначно должна определять денотацию этого имени. Приведенные примеры (составленные альтернативно имена, "несимметричные" имена) показывают, что традиционные правила конструирования коннотации нарушают это важное условие, регулирующее связь между коннотацией и денотацией, а именно - коннотация должна однозначно определять денотацию имени.

Выход из создавшегося положения Айдукевич видит в том, чтобы: "1) Таким образом определить коннотацию выражения (Е), чтобы его составными частями были некоторые объективные эквиваленты всех выражений, составляющих выражение (Е), а не только имен его составляющих. Принять во внимание не только составляющие выражения (Е), которые в нем explicite содержатся, но также и те, которые принадлежат ему implicite и становятся отчетливо заметными лишь после раскрытия всех конвенциональных сокращений, выступающих в составе выражения (Е). 2) Таким образом определить коннотацию выражения (Е), что бы она отражала не только [значения] слов, содержащихся в этом выражении, но также синтаксические позиции, занятые в нем этими словами. Это очистит нам путь к такому общему определению коннотации, что оно будет относится не только к именам, но также и к каждому выражению" ([1971], S.118). Короче говоря, синтаксическая позиция слова зависит от структуры данного выражения и Айдукевич для достижения поставленной цели обращается к кодификации синтаксических позиций. Так, если выражение является составным, тогда оно состоит из главного оператора и его аргументов; аргументами, в свою очередь, могут быть также составные выражения. Главный оператор и его аргументы являются членами первой ступени (целое выражение относится к нулевой ступени), члены членов первой ступени суть члены второй ступени и т.д. Таким образом, для каждого члена X данного выражения Е n-ой ступени (n>0) X является либо главным оператором члена n-1-ой ступени, либо одним из операторов, а поскольку X№ Е, то X есть или главный оператор члена n-2-ой ступени, или аргументом этого оператора. Вся процедура определения синтаксической позиции должна привести в конечном счете к целому выражению Е. В качестве примера Айдукевич рассматривает предложение

(Е) Платон есть философ и Аристотель есть философ,

синтаксическая позиция которого обозначается символом натурального числа, например, 1. Затем, если синтаксическая позиция выражения А, входящего в Е, обозначена m, то позиция главного оператора выражения А получает символ (m,0), а позиция n-го аргумента этого оператора обозначается (m, n). Синтаксическая разметка примера в этих обозначениях имеет вид:



(1,1,1) (1,1,0) (1,1,2) (1,2,1) (1,2,0) (1,2,2)

Платон есть философ и Аристотель есть философ

­____ (1,1)______ ­ (1,0) ­_______(1,2)________ ­



Кодирование синтаксических позиций частей исходного составного выражения имеет интересную особенность в естественных языках, которые относятся к языкам флективным.