Ошибочно интерпретировать пропозицию 'Скотт является смертным' как означающую 'Скотт тождествен с одним из смертных', потому что (помимо других причин) о 'смертности' нельзя говорить кроме как посредством пропозициональной функции 'х является смертным', что относит слово 'является' к предицированию. Вы не сможете редуцировать 'является', относящееся к предицированию, к другому 'является'. Но 'является' в 'Скотт является автором Веверлея' относится к тождеству, а не к предицированию1    Если в данную пропозицию вместо 'автор Веверлея' подставить какое угодно имя, скажем 'с', то она преобразуется в 'Скотт является с', тогда, если 'с' есть имя того, кто не является Скоттом, данная пропозиция становится ложной, тогда как, с другой стороны, если 'с' есть имя Скотта, то она становится просто тавтологией. Сразу же очевидно, что если бы 'с' совпадало с самим словом 'Скотт', то 'Скотт является Скоттом' есть как раз тавтология. Но если вы возьмёте любое другое имя, которое также является именем Скотта, тогда, если имя будет использоваться как имя, а не как описание, пропозиция всё ещё будет тавтологией. Поскольку само имя есть просто способ указания на предмет, и не входит в то, что

Смешение  этих двух значении слова 'является' по существу свойственно гегелевской концепции тождества-в-различии.

•ы утверждаете, так что если один предмет имеет два имени, вы получите в точности то же самое утверждение, независимо от того, какое из двух имён используете, при условии, что они на самом деле являются именами, а не сокращёнными дескрипциями.    Поэтому есть только две альтернативы. Если 'с' - имя, препозиция 'Скотт является с' либо ложна, либо тавтологична. Ни пропозиция 'Скотт является автором Веверлея' не является ни тем и не другим, а стало быть, она не совпадает с какой-либо пропозицией формы  'Скотт есть с', где 'с' является именем. Это другой способ иллюстрации того, что описание совершенно отлично от имени.    Я с удовольствием проясню то, что говорил как раз сейчас, а именно, если вы подставите другое имя на место 'Скотт', которое также  является именем того же самого  индивидуума, скажем, 'Скотт есть сэр Вальтер', тогда 'Скотт' и 'сэр Вальтер' используются как имена, а не как дескрипции, ваша пропозиция есть тавтология в строгом смысле. Если же кто-то утверждает: 'Скотт есть сэр Вальтер', то способ, которым он это подразумевает, был бы использованием имён  как дескрипций. Подразумевалось бы, что человек, называемый 'Скоттом', есть человек, называемый 'сэром Вальтером', и фраза 'человек, называемый "Скоттом"' является дескрипцией, таковой  является и фраза 'человек, называемый "сэром Вальтером"'. Поэтому это не было бы тавтологией. Пропо-1иция  подразумевала бы, что человек, называемый  'Скоттом', тояществен человеку, называемому 'сэром Вальтером'. Но если вы и то и другое используете как имена, существо дела совершенно иное. Вы должны  заметить, что имя не встречается в том, что вы утверждаете, когда используете имя. Имя - это просто средство выражения  того, о чём вы пытаетесь утверждать, и когда я говорю "Скотт написал Веверлея', имя 'Скотт' не входит в то, что я собираюсь  утверждать. Я утверждаю нечто о человеке, а не об имени. Поэтому если я говорю: 'Скотт есть сэр Вальтер', используя эти два имени как имена, ни 'Скотт', ни 'сэр Вальтер' ни входят в то, что я утверждаю, но только человек, который имеет данные имена, и, стало быть, то, что я утверждаю, является тавтологией.    Достаточно  важно осознать эти два различных использования имён  или любых других символов: одно, когда вы говорите о символе, и другое, когда вы используете его как символ, как средство сказать о чём-то ещё. Если вы говорите о своём обеде, само собой вы не  говорите о слове 'обед', но говорите о том, что собираетесь съесть, а это совершенно иное. Обычное использование слов состоит в переходе к вещам, и когда вы используете слова таким способом, высказывание 'Скотт есть сэр Вальтер' является чистой тавтологией, в точности на том же уровне как и 'Скотт является Скоттом'.

Это возвращает меня к пункту, что когда вы берёте "Скотт является автором Веверлея' и подставляете вместо 'автор Веверлея' имя на место дескрипции, вы с необходимостью получаете либо тавтологию, либо ложь - тавтологию, если подставляете 'Скотт' или какое-то другое имя того же человека, и ложь, если подставляете что-то ещё. Но сама эта пропозиция не является ни тавтологией, ни ложью, и это показывает вам, что пропозиция 'Скотт является автором Веверлея' отличается от любой пропозиции, которая может быть получена, если вместо 'автор Веверлея' вы подставите имя. Этот вывод одинаково верен для любой другой пропозиции, в которую входит фраза 'автор Веверлея'. Если вы возьмёте любую пропозицию, в которой встречается данная фраза, и замените её собственным именем, будет ли это имя 'Скотт' или любое другое, вы получите отличную пропозицию.