Имеется две разновидности описаний, одни могут быть названы 'неопределёнными дескрипциями', когда мы говорим о 'неопределённом таком-то и таком-то' lang=EN-US style='font-size:10.0pt;'> ['a so-and-so'], style='font-size:10.0pt'> а другие могут быть названы  'определёнными дескрипциями', когда мы говорим об 'определённом таком-то и таком-то' ['the so-and-so'] (в единственном числе). Например:

Неопределённые: Определённые:

                     [а] человек, [а] собака, [а] свинья,                      [а] кабинет министров.                      Человек в железной маске. Человек, который последним зашёл в эту                      комнату.                      Единственный англичанин, который ко                     гда-то оккупировал Папскую область.                      Число жителей Лондона.                      Сумма  43 и 34.

(Для дескрипции не необходимо, чтобы она описывала индивидуум; она может описывать предикат, отношение или что-то ещё.)

   Определённые дескрипции - это фразы того типа, о котором я хочу вести речь сегодня. Я не хочу говорить о неопределённых дескрипциях, так как то, что бьию о них сказать, сказано мной в прошлый  раз.    Я хочу, чтобы вы осознали, что вопрос о том, является ли фраза определенной дескрипцией, зависит только от её формы, а не от вопроса, существует ли определённый индивидуум, описываемый таким образом. Например, я назвал бы фразу 'определённый житель Лондона' ['The inhabitant of London'] определённой дескрипцией, хотя фактически она не описывает никакого определённого индивидуума. Относительно определённой дескрипции прежде всего нужно осознать то, что она не является именем. Возьмём фразу 'автор Веверлея'. Это - определённая дескрипция, и легко видеть, что она не является именем. Имя - это простой символ (т.е. символ, не имеющий каких-либо частей, которые являются символами); простой символ  обычно обозначает определённый индивид, или в расширенном  смысле объект, который не является индивидом, но временно  трактуется, как индивид, или по ложному убеждению считается индивидом, таким как человек. Фраза такого типа, как 'автор Веверлея' ['The author of Waverley'} не является именем, поскольку она представляет собой комплексный символ. Она содержит части, которые являются символами. Она содержит четыре слова, и значения этих четырёх слов уже зафиксированы, и они фиксируют   значение фразы 'автор  Веверлея' ['The author of Waverley'} в единственном смысле, в котором эта фраза имеет какое-либо значение. В этом смысле её значение уже предопределено, т.е. когда значения слов lang=EN-US> 'the', 'author', 'of и lang=EN-US> 'Waverley' уже зафиксированы, в значении всей данной фразы нет ничего произвольного или конвенциального. В этом отношении она отличается от слова 'Скотт', потому что, когда вы зафиксировали значение всех других слов в языке, вы ничего не сделали для фиксации значения имени 'Скотт'. Иначе говоря, если вы понимаете английский язык, вы должны понимать значение фразы 'автор Веверлея', если никогда не слышали её до сих пор, тогда как вы не поняли бы значение слова 'Скотт', если никогда не слышали данного слова ранее, поскольку знать значение имени значит знать, к чему оно применимо. Иногда вы найдёте людей, высказывающихся так, как если бы дескриптивные фразы были  именами, и найдёте, например, предположение,  что такая пропозиция, как 'Скотт является автором Веверлея' на самом деле утверждает, что 'Скотт' и 'автор Веверлея' суть два имени одного и того же человека. Это – совершенноезаблуждение; прежде всего, потому что 'автор Веверлея' не является именем, и, во-вторых, потому что, как вы очень хорошо можете видеть, если бы это было так, данная пропозиция была бы подобна пропозиции 'Скотт есть сэр Вальтер', и не зависела бы от какого-либо факта, кроме того, что так звали рассматриваемого человека, поскольку имя и есть то, как зовут человека. Фактически Скотт был автором Веверлея тогда, когда никто не называл его так, когда никто не знал, был ли он автором или же нет, и факт, что он являлся таковым, был физическим фактом, фактом, что он сидел и писал книгу своей собственной рукой, что никоим образом не связано с тем, как его звали. Здесь нет произвола. Вы не сможете никаким подбором терминологии установить, является ли он автором Веверлея, потому что на самом деле он решил написать его и вы ничем себе не поможете. Это иллюстрирует, что фраза 'автор Веверлея' совершенно отлична от имени. Вы можете доказать это совершенно ясно с помощью формальных  аргументов. В пропозиции 'Скотт является автором Веверлея' слово 'является' конечно же выражает тождество, т.е. что сущность, имя которой Скотт, тождественна с автором Веверлея. Но когда я говорю: 'Скотт является смертным', данное 'является' относится к предицированию, что совершенно отлично от 'является', выражающего тождество.