Но откуда же тогда рождаются доктрины, как не из
ран и житейских афоризмов, которые часто становятся спекулятивными анекдотами,
несущими на себе весь груз своих примеров-провокаций? Жо Боске можно считать
стоиком, ибо рану, глубоко запечатленную в собственном теле, он воспринимает в
ее вечной истине как чистое событие. Поскольку события осуществляются в нас, они
нас ожидают и манят, они подают нам знак: "Моя рана существовала до меня, я
рожден, чтобы воплотить ее"1. Речь идет о том, чтобы обрести желание, которое
событие порождает в нас; стать квази-причиной происходящего в нас; стать
Оператором, производить поверхности и их двойников, где событие отражается,
становится бестелесным и проявляется в нас во всем своем нейтральном великолепии
- как нечто безличное и до-индивидуальное, ни общее, ни особенное, ни
коллективное, ни частное, - а это и значит стать гражданином мира. "Что касается
событий моей жизни, то с ними было все в порядке, пока я не сделал их своими.
Переживать их - значит невольно отождествиться с ними, как если бы они вбирали в
себя самое лучшее и совершенное, что есть во мне".
Либо в этике вообще нет никакого смысла, либо все, что она может сказать нам,
сводится к одному: мы за-
__________
1 О работе Жо Боске, целиком посвященной размышлениям о ране, событии и языке,
см. две содержательные статьи в Cahiersdu Sad, nе 303, 1950: Rene Nelli, "Joe
Bousquet et son double", Ferdinand Alquie, "Joe Bousquet et la morale du
langage".
198 СОБЫТИЕ
служили то, что с нами происходит. И наоборот, видеть в происходящем
незаслуженную нами несправедливость (всегда виноват кто-то другой) - значит
усугубить наши раны, породить личное озлобление: озлобление против события. Нет
иной болезни воли. Что действительно аморально, так это употребление этических
понятий типа справедливое-несправедливое, заслуга-вина. Так что же это такое -
воля к событию? Не покорное ли это приятие войны, раны, смерти - когда они
происходят? Весьма вероятно, что покорность - лишь одна из фигур озлобления,
поскольку у последнего поистине много фигур. Если воля к событию - это прежде
всего высвобождение его вечной истины, которая словно огонь питает событие, то
эта воля достигает точки, где война борется против войны, где рана выступает как
шрам всех ран, где смерть, обращенная на себя, восстает против всех смертей. Мы
имеем дело с волевой интуицией и превращением. "Мою тягу к смерти, - говорил
Боске, - которая была поражением воли, я заменяю на страстное желание смерти,
ставшее апофеозом воли". В этой перемене нет, по сути, ничего, кроме изменения
воли: это что-то вроде прыжка на месте, совершаемого всем телом, меняющим свою
органическую волю на духовную. Тело желает теперь не того, что именно
происходит, а чего-то такого в происходящем, что совмещалось бы с ним по законам
скрытого, юмористического соответствия: События. Именно в этом смысле Amor fati
сопровождает борьбу свободного человека. Печать моего несчастья лежит на всех
событиях, но в этом же - красота и яркость, помогающие сносить судьбу, и
благодаря которым вызванное волей событие осуществляется в наикратчайшей точке,
на самой кромке действия. Все это - эффект статичного генезиса и непорочного
зачатия. Красота и величие события и есть смысл. Событие - не то, что происходит
(происшествие). Скорее, оно внутри того, что происходит, - чистое выраженное.
Оно подает нам знаки и ожидает нас. Согласно трем предыдущим определениям,
событие - это то, что должно быть понято, на что направлена воля и что
представлено в происходящем. Боске продолжает: "Стань хозяином своих несчастий,
научись воплощать их совершенство и блеск".
199 ЛОГИКА СМЫСЛА
Тут нечего добавить. Лучше не скажешь: стать достойным того, что происходит с
нами, а значит желать и освобождать событие, стать результатом собственных
событий и, следовательно, переродиться, обрести вторую жизнь - это и есть стать
результатом собственных событий, а не действий, ибо действие само есть результат
события.
Актер не равен богу, скорее он - "анти-бог". Бог и актер противоположны в своем
восприятии времени. То, что для человека - прошлое и будущее, Бог проживает в
своем вечном настоящем. Бог - это Хронос: божественное настоящее - полный цикл,
тогда как прошлое и будущее - измерения отдельного фрагмента цикла, вырванного
из единого целого. Напротив, настоящее актера - самое узкое, самое тесное, самое
мгновенное и самое точечное. Эта точка находится на прямой линии, без конца
разделяя ее на прошлое-будущее и неся это деление в самой себе. Актер
принадлежит Эону: вместо самого основательного, самого полного и распростертого
настоящего - охватывающего все прошлое и будущее, - здесь возникает
беспредельное прошлое-будущее, отраженное в пустом настоящем, обладающем
"толщиной" зеркала. Актер представляет. Но то, что он представляет, всегда либо
еще в будущем, либо уже в прошлом, где оно бесстрастно и делимо, где оно
развернуто без разрывов, не действует само и не подвергается никакому
воздействию.