"Вид у него (кота) был добродушный, но когти длинные, а зубов
так много, что Алиса сразу поняла, что с ним шутки плохи". Тема высоты как
сущности, которая ускользает и удаляется, но которая также борется и захватывает
внутренние объекты, - это постоянная тема произведений Кэррола: ее можно найти
во всех стихах и рассказах, где речь идет о рыбной ловле (например,
стихотворение Два брата, где младший брат служит наживкой). Так, в Сильвии и
Бруно существенен хороший отец, удалившийся в царство фей и скрытый за голосом
собаки; этот шедевр, вводящий в игру тему двух поверхностей - общей поверхности
и магической, или волшебной, поверхности, - потребовал бы обширного комментария.
И наконец, для всего творчества Кэррола, особенно важна трагическая поэма Три
голоса. Первый голос - это голос суровой и неистовой женщины, которая устраивает
наполненную ужасом сцену питания; второй голос тоже ужасен, но обладает всеми
характеристиками хорошего голоса свыше, который заставляет героя заикаться и
запинаться; третий голос - это Эдипов голос вины, воспевающий ужас результата,
несмотря на чистоту намерений ("Когда в Канун безжалостного солнца/ он улыбался
хмуро мрачной шутке/ "Аллах", - прозрел он, - что же я наделал?")
308 ПРИКЛЮЧЕНИЯ Алисы
части (главы 8-12) снова происходит смена стихии. Оказавшись ненадолго снова в
первоначальном месте, Алиса входит в сад, населенный игральными картами без
толщины и плоскими фигурами. Все происходит так, как если бы Алиса, вполне
отождествившая себя с котом, которого она называет своим другом, увидела старую
глубину, распростершуюся перед ней, а животные, в ней обитающие, стали слугами
или безобидными инструментами. Именно на этой поверхности она распределяет свои
образы отца - образ отца во время суда: "Он говорил: ты был у ней, а я ушел
давно". Но у Алисы есть предчувствие опасности этой новой стихии: благие
намерения грозят привести к отвратительным результатам, а фаллос, представленный
Королевой, грозит обернуться кастрацией ("Отрубить ей голову" - крикнула
Королева во весь голос"). Поверхность взрывается, "...тут все карты поднялись в
воздух и полетели Алисе в лицо".
Можно сказать, что Зазеркалье излагает ту же самую историю, то же самое
предприятие, только некоторые
309 ЛОГИКА СМЫСЛА
вещи здесь смещены и сдвинуты, причем первый момент приглушен, а третий получил
высшее развитие. Благим голосом для Алисы вместо Чеширского Кота теперь является
она сама, а настоящие котята - распекающим голосом, любящим и удаленным. Алиса -
со своей высоты - воспринимает зеркало как чистую поверхность, неразрывность
внешнего и внутреннего, верха и низа, изнанки и лица, - где Бармаглот
простирается в обоих направлениях сразу. После того, как она снова недолго
побывала в роли хорошего объекта и ускользающего голоса для шахматных фигур (при
всех ужасающих атрибутах этого объекта и этого голоса), Алиса сама вступает в
игру: она принадлежит поверхности шахматной доски, которая заменила зеркало, и
решает задачу, как стать королевой. Пространство шахматной доски, которое нужно
пересечь, явно представляет эрогенные зоны, а путь-в-королевы - отсылает к
фаллосу как координирующей инстанции. Вскоре станет ясно, что проблема, которая
этому соответствует, - уже не проблема уникального и ускользающего голоса; ею,
скорее, становится проблема множественных дискурсов: что нужно сыграть, как
долго нужно играть, чтобы уметь говорить? Этот вопрос появляется почти в каждой
главе вместе со словом, отсылающим иногда к единичной серии (как в случае
собственного имени, столь сжатого, что его больше нельзя вспомнить), иногда к
двум сходящимся сериям (как в случае Труляля и Трулюлю, сходящихся и неразрывных
настолько, что они становятся неразличимыми), а иногда к расходящимся и
ветвящимся сериям (как в случае Шалтая-Болтая - мастера семантем и игрока в
слова, заставляющего их размножаться и резонировать до такой степени, что они
становятся непонятными, а их изнаночная и лицевая стороны уже более
неразличимы). Но в этой одновременной организации слов и поверхностей уже
обозначилась и развивается та опасность, о которой было сказано в Алисе. Алиса
снова распределила свои образы родителей на поверхности: Белая Королева -
жалующаяся и израненная мать. Черный Король - удалившийся и спящий, начиная с
четвертой главы и до конца книги, - отец. Но, преодолев все глубины и высоты,
успеха добивается именно Черная
310 ПРИКЛЮЧЕНИЯ Алисы
Королева - фаллос становится фактором кастрации. И снова окончательный разгром,
на этот раз довершённый добровольно самой Алисой. Что-то должно произойти,
заявляет она. Но что? Будет ли это регрессия к орально-анальной глубине, к
точке, где все началось бы снова, или это будет освобождение иной чудесной и
нейтрализованной поверхности?
Психоаналитический диагноз, который часто ставят Льюису Кэрролу, отмечает
следующее: невозможность сопротивления Эдиповой ситуации; отступление перед
отцом и отказ от матери; проекцию на маленькую девочку, отождествляемую с
фаллосом, но также лишенную пениса; орально-анальную регрессию, которая затем
следует.