Свои характеристики Деметрий мыслит чрезвычайно конкретно и неформалистично. Он выдвигает на первый план мысль, или содержание, и соответствующий ей риторический коррелят (§38), то есть поэтические и чисто технические формы объединяются здесь новой, стоящей над ними эстетической категорией.

Примечательно также, что Деметрий прекрасно чувствует, как каждый тип речи может перейти в свою противоположность. Так, например, возвышенный тип может стать ходульным вследствие преувеличения мысли и ее несоответствия с действительностью (§114-115). Ходульность, или выспренность, лишена "гармонии" (§117). Оказывается, что самая излюбленная фигура ходульности – гипербола (§124) – основана на невероятности, невозможности, то есть "указывает на то, чего не бывает в действительности" (§125). Вспомним также, какую роль играет в эстетических категориях преувеличение, переходящее в свою противоположность и создающее новую категорию. Так. например, ужасное, крайне преувеличенное и гиперболизированное переходит в свою противоположность – смешное – и оформляется в новую эстетическую категорию, которую мы бы теперь назвали гротеском. Так и возвышенное, доведенное до крайности, становится по Деметрию ходульным. И недаром преувеличения, и в гом числе гиперболы любят употреблять комические поэты (§126). "Смешное – это враг трагического" (§169), – замечает Деметрий.

3. Изящный стиль

Изящный стиль, по Деметрию, не мыслится без эстетической категории шутки, которая может быть тонкой, изящной, но и страшной (§128-135).

Деметрий различает шутку, "исполненную достоинства", и насмешку, недалеко стоящую от "шутовства" (§128). Образном "благородной и высокой шутки" является Гомер (§130), и он же является родоначальником "страшной" шутки (например, Киклоп, обещающий Одиссею в качестве "подарка" съесть его последним). В шутке выражается "характер" человека. Она изобличает "наклонности" человека и его "вкус", не всегда хороший (§171). Но она же может выступать в роли "наставлений и гномов" (§170), а то и строиться на игре слов, придающих ей особую "остроту" (§172). Шутка, по мнению Деметрия, относится к видам "изящного" (§136), но она может быть уподоблена в комедии с ее отнюдь не изящным стилем и обладает там "особенной силой выразительности" (§259).

Однако Деметрия интересуют не только сами "виды изящного", одной из разновидностей которого является шутка, а "источники" этих видов (§136).

"Изящество", "прелесть" или приятность речи основаны на "содержании" и словесном "способе выражения" (§136).

Деметрий в духе классической риторики выделяет в способе выражения изящной речи "краткость" (§137), которая иной раз придает высказыванию особую "изюминку" (§138). порядок слов (§139) и расположение фигур (§140). Так же, как и в стиле возвышенном, "прелесть" обусловлена именно необычным применением слов к данному предмету (§145). Хотя приятное не лишено шутливости, но по сути своей смешное и приятное отличаются друг от друга самим предметом, то есть содержанием (§163) и формой слов (§164). "Красивое" и "смешное" – несовместимы, поэтому изящество и прелесть всегда "требуют меры" (§165). Однако красота в словесной форме может уничтожить смешное и перевести его в свою противоположность – восхищение. Таким образом, словесная форма существенно влияет на эстетическую наполненность содержания.

В определении изящного стиля у Деметрия явно чувствуется его эстетическая нагрузка. Это стиль, выражающий веселость (charientismos) (§128), радостность, дружественность (hilaros) (§132). Он создает нечто милое (eycharis), прелестное (charites) (§133), шутливое, утонченно острое (asteia) (§131) и близкое к насмешке, даже комедийное. Эта градация от безобидного веселья к насмешке вполне эстетически оправдана. Достаточно вспомнить у Гомера ослепление Полифема со всеми "шутками" Одиссея или милую прелесть в танце Навсикаи, вызывающую добрую улыбку (§128-130). Здесь, таким образом, с одной стороны, явная дифференциация категорий, а с другой стороны – близкая связь и незаметный переход одной категории в другую.

Дионисий также рассуждал на тему изящного стиля, выделяя в нем нечто ровное, гладкое, прелестное. У Деметрия же изящное включает два несхожих момента – веселое-смешное и милое-прелестное. Эллинистическая утонченность здесь налицо. В изяществе Деметрия есть что-то кокетливое, в его прелести (charis) присутствует момент субъективной выразительности, а в "смешном" и "веселом" – момент субъективного ощущения.

Вообще надо сказать, что Деметрий сочетает в себе почтительное преклонение перед классической краткостью, мерой с эллинистическим упоением, конечно же, близкого ему по духу изящества речи. Недаром он систематически оперирует такими определениями, как "изящество" (§142-144), "прелесть" (§140, 141, 145-146, 150), "очарование" (§157), "нарядность" (§164), "красота и прелесть" (§166). Для Деметрия есть слова, создающие "приятные зрительные образы". Их "приятно читать глазами", и они "красивы при чтении вслух" (§174).