Такой атом, очевидно, был лишен всякой внутренней раздельности и не мог допускать внутри себя каких-нибудь процессов, хотя бы и бесконечно малых. Поэтому С.Лурье ошибается в своем инфинитезимальном понимании древнего атома. Следовательно, не было у Демокрита и у древних атомистов также учения о пяти видах минимума. Очевидно, "подвижная система" из пяти минимумов возникла в атомистической традиции уже после критики Аристотеля и под ее влиянием206. И вообще Г.Кремер находит все основания считать, что атомарная гипотеза Левкиппа и Демокрита явно не была разработана во всех подробностях и до известной степени допускала исправления и развитие. В частности, открытой проблемой в древнем атомизме оставалось взаимоотношение различных величин атомов, с одной стороны, и теоретической неделимости атома – с другой. Нельзя сказать, что эти два положения полностью исключают у Демокрита друг друга и что, следовательно, его теория противоречива. Однако здесь содержится существенный повод для критики и для дальнейшего развития атомизма. Ведь если атом имеет ту или иную величину, то почему же он неделим? Дальше так и получилось. Атом Эпикура – это уже совсем другой атом, вовсе не демокритовский.

7. Возможный эпикуровский минимум в связи с критикой атомизма у Аристотеля

Как мы уже указали выше, толчком для такого развития послужила, согласно Г.Кремеру, критика Аристотеля в адрес атомизма. Об этом говорили раньше и многие другие исследователи (там же). Г.Кремер указывает на многочисленные современные исследования, в которых, в противоположность мнениям, ранее распространенным среди филологов, подчеркивается несомненное и детальное знакомство Эпикура со всеми трудами Аристотеля, а не только с его утерянными в настоящее время диалогами207.

В чем состоит аристотелевская критика атомизма? а) Аристотель (Phys. III 4-8), исходя из старого натурфилософского учения об апейрон, то есть о беспредельном, понял эту беспредельность как потенциальную, то есть как никогда не находящую для себя никакой границы. В этом смысле он говорит, что и каждое число тоже можно представить себе как бесконечно делимое. Но, поскольку всякое наименьшее число все же является числом, то есть в конце концов той или иной единицей, постольку можно говорить при бесконечной делимости числа также и о его неделимом пределе. При этом Аристотель утверждал, что в сторону увеличения числа такого предела нет. В сравнении с такой предельной неделимостью числа Аристотель считал вещественную область делимой уже без всякого предела. Эпикур, несомненно, воспользовался этой теорией Аристотеля, но только кроме неделимости числа он допускал еще и предельную неделимость вещественной величины. Такие тексты, как Arist. Phys. III 207 b I слл. и Diog. L. X 59, звучат почти тождественно даже терминологически. Таким образом, бесконечные ряды делимости каждого числа при наличии предела деления, по Аристотелю, и то же самое – в отношении вещественной величины, по Эпикуру, в логическом смысле представляют собою одну и ту же конструкцию.

Аристотель (Phys. VI 1 до 231 b 18) доказывает, что время, пространство и движение, будучи континуумом, не могут быть составлены из неделимых атомов, которые в данном случае могут быть лишь изолированными точками. Далее (VI конец 1 гл. – 4 гл.), то же самое Аристотель усматривает и в понятии скорости, изменения которой тоже не могут быть прерывными. То же самое необходимо сказать, по Аристотелю (VI 5-8), и о взаимном переходе от покоя к движению и обратно, который тоже может быть только непрерывным и скользящим.

После критики зеноновских апорий движения (VI 9) Аристотель утверждает, что даже если допустить непрерывность пространства, то Демокрит все равно не может говорить о движении атомов, поскольку такое движение всегда создавало бы какой-то определенный пройденный путь, который все равно должен быть делим, чтобы начало и конец движения не совпадали в одной точке. Ясным делается также и то, что из неделимых атомов нельзя составить никакого цельного тела. На этом основании Ферли доказывает, что Эпикуру пришлось признать атомарность пространства и времени и понимать движение атома скачкообразно208. А это значит, что Эпикуру необходимо было отличать в атоме той или другой определенной величины и формы его минимум, который функционирует в процессах движения уже независимо от величины и формы атома и есть только предельно малая протяженность, которая и необходима для предельно малого функционирования атома.

После разбора этой аристотелевской критики атомизма Кремер делает вывод, что Эпикур заимствовал у Аристотеля, в целях формулировки своего телесного минимума, аналогию числовых рядов209.

Что такое эти числовые ряды у Аристотеля, понять нетрудно. Из предыдущего ясно, что Аристотель требует от Демокрита признания бесконечной делимости атома. Но Аристотель вовсе не хочет сказать, что делимость эта – какая ни попало и вполне безразличная к тому телу, которое именно и подвергается делению.