Скачать 180.14 Кбайт
Категория бытия в классической западноевропейской философии
Видимо, таково "золотое правило" философской систематики: если мы делаем константами одни элементы, начинают двигаться другие. Такого рода диалектика может объяснить, почему при строгой однозначности понятий самих по себе и даже их малых систем они не складываются механически в единую концепцию "Метафизики".
Причины, которые можно назвать стилистическими, уже были отмечены – это аттическая культура мысли" предпочитающая диалогичность, незамкнутость, игру смыслов, более уважающая процесс, чем результат, избирающая естественный язык. Но еще большее значение для Аристотеля имеют причины диалектического порядка, то есть, как это ни парадоксально, желание избежать дурного совпадения противоположностей, которым спекулировала античная эристика. Смысл понятия всегда один, но отношения, в которые он вступает, периодически меняются. Вместе с Гераклитом Аристотель мог бы сказать, что "путь вверх и путь вниз один и тог же". Одно и то же понятие может рассматриваться как момент разных движений: Аристотель постоянно различает "первое для нас" и "первое по природе", актуальное и потенциальное и т.п. Например, в мире чувственных объектов или, на языке "физики", подлунном мире, высшее не может существовать без низшего, без материального субстрата не может осуществиться форма; но в мире "вечного" истинным субстратом оказывается "ум", и там низшее не может существовать без высшего. Трудность для интерпретаторов состоит в том, что "физика" лишь частично может иллюстрировать "метафизику"; никакой физической границы между антологическими мирами нет, или, лучше сказать, она проходит везде. Отсюда двусмысленность семантической роли терминов у Аристотеля. Но в свете сказанного ее следует скорее считать сильной стороной учения. Она онтологически обусловлена зеркальностью материального мира и позволяет сохранить единство средств описания, не жертвуя широтой охвата предметности.
Следует оговорить ряд условностей, без которых обзор столь сложного материала неосуществим. В задачу изложения входят выявление общей связи онтологических идей Аристотеля и их типологическая характеристика, уяснение особенностей аристотелевского понимания бытия по сравнению с предшествующими учениями. Поэтому за основу берутся наиболее выразительные и непротиворечивые тексты и их наиболее вероятные толкования. Многие проблемы интерпретации сознательно опускаются. "Метафизика" расценивается как единое произведение, допускающее (эвентуально, по крайней мере) непротиворечивое прочтение и объяснение. Предполагается, что идейная эволюция Аристотеля не может служить ключом к противоречиям текста. Концепция Аристотеля в целом понимается как развитие и уточнение идей платонизма, что не исключает принципиальных разногласий между ними.
Научная литература последних десятилетий дает для этих допущений хорошие основания. После выхода в свет в 1951 г. фундаментальной работы Оуэнса {204} появились исследования (если говорить только о посвященных онтологии), авторы которых так или иначе отходили от "всеобъясняющего" метода Иегера с его сведением многослойности аристотелевской онтологии к истории становления учения и пытались представить концепцию бытия в цельности (Мерлан {195} де Рийк {220}, Буханан {126}, Лезл {187}, Гатри {158}). Выполненная на основе метода Йегера обширная работа Ч.-Х. Чена {133} дала интересное и драматическое изображение развития аристотелевского учения о мудрости от конфликта теологии с онтологией к эссенциалистской онтологии, затем к ее дополненному теорией потенции и энергии варианту, затем – через крах попыток синтезировать теологию и онтологию – к исходному варианту онтологии. Однако она ярко изобразила слишком большие возможности эволюционного метода, априори способного снять все теоретические конфликты в диахронии. Что касается отношения Аристотеля к учению Платона, то здесь достаточно указать работу А. Ф. Лосева {60, 4}, разносторонне и детально выясняющую как платоническую основу Аристотеля, так и особенности его позиции.
"Метафизика" и "Категории" цитируются по изданиям {5; 6}. Остальные работы Аристотеля – по {7}. Oysia традиционно передается как "сущность", хотя во многих случаях будет без оговорок переводиться как "бытие". Вместо "форма" может употребляться стоящее в оригинале "эйдос". "Возможность" и "потенция", а также "действительность" и "энергия" будут употребляться как синонимы. То же относится к терминам "субстрат" и "подлежащее". Три следующих термина. будут употребляться в переводе А. Ф. Лосева, поскольку он точнее, а также соответствует позднейшей латинской трансляции, которой еще придется пользоваться, Это "чтойность" (to ti en einai; quidditas, в последнем советском издании Аристотеля – "суть бытия"), "наличное что" (to ti esti, "суть вещи") и "этость" (to tode ti; haecceitas, "определенное нечто") (об этих терминах см.: {60, 3, 140}). Остальные термины передаются в соответствии с цитируемыми переводами.
2. Основные положения учения Аристотеля о сущности
Основным в своей "Метафизике" ("Первая философия", по авторскому названию) Аристотель сделал вопрос: "что такое бытие как бытие?" (on he (i) on, что в средние века звучало как esse qua esse).
Причины, которые можно назвать стилистическими, уже были отмечены – это аттическая культура мысли" предпочитающая диалогичность, незамкнутость, игру смыслов, более уважающая процесс, чем результат, избирающая естественный язык. Но еще большее значение для Аристотеля имеют причины диалектического порядка, то есть, как это ни парадоксально, желание избежать дурного совпадения противоположностей, которым спекулировала античная эристика. Смысл понятия всегда один, но отношения, в которые он вступает, периодически меняются. Вместе с Гераклитом Аристотель мог бы сказать, что "путь вверх и путь вниз один и тог же". Одно и то же понятие может рассматриваться как момент разных движений: Аристотель постоянно различает "первое для нас" и "первое по природе", актуальное и потенциальное и т.п. Например, в мире чувственных объектов или, на языке "физики", подлунном мире, высшее не может существовать без низшего, без материального субстрата не может осуществиться форма; но в мире "вечного" истинным субстратом оказывается "ум", и там низшее не может существовать без высшего. Трудность для интерпретаторов состоит в том, что "физика" лишь частично может иллюстрировать "метафизику"; никакой физической границы между антологическими мирами нет, или, лучше сказать, она проходит везде. Отсюда двусмысленность семантической роли терминов у Аристотеля. Но в свете сказанного ее следует скорее считать сильной стороной учения. Она онтологически обусловлена зеркальностью материального мира и позволяет сохранить единство средств описания, не жертвуя широтой охвата предметности.
Следует оговорить ряд условностей, без которых обзор столь сложного материала неосуществим. В задачу изложения входят выявление общей связи онтологических идей Аристотеля и их типологическая характеристика, уяснение особенностей аристотелевского понимания бытия по сравнению с предшествующими учениями. Поэтому за основу берутся наиболее выразительные и непротиворечивые тексты и их наиболее вероятные толкования. Многие проблемы интерпретации сознательно опускаются. "Метафизика" расценивается как единое произведение, допускающее (эвентуально, по крайней мере) непротиворечивое прочтение и объяснение. Предполагается, что идейная эволюция Аристотеля не может служить ключом к противоречиям текста. Концепция Аристотеля в целом понимается как развитие и уточнение идей платонизма, что не исключает принципиальных разногласий между ними.
Научная литература последних десятилетий дает для этих допущений хорошие основания. После выхода в свет в 1951 г. фундаментальной работы Оуэнса {204} появились исследования (если говорить только о посвященных онтологии), авторы которых так или иначе отходили от "всеобъясняющего" метода Иегера с его сведением многослойности аристотелевской онтологии к истории становления учения и пытались представить концепцию бытия в цельности (Мерлан {195} де Рийк {220}, Буханан {126}, Лезл {187}, Гатри {158}). Выполненная на основе метода Йегера обширная работа Ч.-Х. Чена {133} дала интересное и драматическое изображение развития аристотелевского учения о мудрости от конфликта теологии с онтологией к эссенциалистской онтологии, затем к ее дополненному теорией потенции и энергии варианту, затем – через крах попыток синтезировать теологию и онтологию – к исходному варианту онтологии. Однако она ярко изобразила слишком большие возможности эволюционного метода, априори способного снять все теоретические конфликты в диахронии. Что касается отношения Аристотеля к учению Платона, то здесь достаточно указать работу А. Ф. Лосева {60, 4}, разносторонне и детально выясняющую как платоническую основу Аристотеля, так и особенности его позиции.
"Метафизика" и "Категории" цитируются по изданиям {5; 6}. Остальные работы Аристотеля – по {7}. Oysia традиционно передается как "сущность", хотя во многих случаях будет без оговорок переводиться как "бытие". Вместо "форма" может употребляться стоящее в оригинале "эйдос". "Возможность" и "потенция", а также "действительность" и "энергия" будут употребляться как синонимы. То же относится к терминам "субстрат" и "подлежащее". Три следующих термина. будут употребляться в переводе А. Ф. Лосева, поскольку он точнее, а также соответствует позднейшей латинской трансляции, которой еще придется пользоваться, Это "чтойность" (to ti en einai; quidditas, в последнем советском издании Аристотеля – "суть бытия"), "наличное что" (to ti esti, "суть вещи") и "этость" (to tode ti; haecceitas, "определенное нечто") (об этих терминах см.: {60, 3, 140}). Остальные термины передаются в соответствии с цитируемыми переводами.
2. Основные положения учения Аристотеля о сущности
Основным в своей "Метафизике" ("Первая философия", по авторскому названию) Аристотель сделал вопрос: "что такое бытие как бытие?" (on he (i) on, что в средние века звучало как esse qua esse).
|
|