Скачать 124.68 Кбайт
Эссе об имени
Почему нейтрализованным? Если Сократ
притворяется, что относит себя к тем, чей род - это род не имеющих места, он не
видоизменяется, уподобляясь им, а говорит, что похож на них. Он, следовательно,
как бы относит себя к третьему роду: не к софистам, поэтам и другим подражателям
(о которых он говорит) и не к философам-политикам (с которыми он говорит,
предлагая им только послушать его). Его слово не есть ни послание на чье-то имя,
ни то, что содержится в послании. Оно приходит в третьем роде и в нейтральное
пространство места без места, - места, где все отмечает себя, но которое
"в-самом-себе" не отмечено. Pie похож ли Сократ уже на то, что другие, - те
самые, которым он дает слово, - позднее назовут хорой? Простое сходство,
конечно. Было бы неприличием злоупотреблять голым рассуждением софистического
рода. Но злоупотреблять сходством, не значит ли представлять его как
идентичность, не значит ли ассимилировать? А ведь можно еще спросить себя об
основаниях сходства как такового.
Мы находимся в преамбуле, нашей преамбуле к преамбуле "Тимея". В предисловиях, а
тем более мифологии нет места серьезной философии, - говорил Гегель.
163 хора
В этих преамбулах еще не стоял вопрос о хоре, по меньшей мере той, которая дает
место в масштабах космоса. Вместе с тем, особым образом, само место преамбулы
теснится на пороге перед толкованием места, назначением собеседникам места,
которое они будут позже толковать. И такое назначение мест подчиняется одному
критерию - критерию соответствия места геноса месту собственному. Однако,
подобная мизансцена никогда, видимо, не принималась в расчет, в этот расчет. Она
распределяет обозначенные и необозначенные места согласно схеме, аналогичной
той, которая в дальнейшем упорядочивает речь о хоре. Сократ исчезает, он стирает
в себе все типы, все роды, не только типы и роды людей изображения и симулякра,
похожим на которых он себя выставляет, но и людей действия и людей слова, -
философов и политиков, - к которым он обращается, отступая перед ними. Но
отступая таким образом, он помещает себя или объявляет себя принимающим
адресатом (destinataire reciptif) или, скажем, вместилищем всего, что отныне
туда будет вписано. В самом своем событии его речь получает больше, чем может
дать. Он говорит, что готов к этому, защищен и расположен получать все, что ему
могут предложить. Слова космос и endekhome-non близки: "
": "...Сейчас я, как видите, приготовился к нему [словесному угощению. - перев.]
и с нетерпением его ожидаю" (20с). Здесь опять встает вопрос: что значит
получать? Что значит dekhomai? Когда вопрос ставится в такой форме - "что
значит", то речь идет скорее не о размышлении над смыслом (sens) того или иного
выражения, а об указании на складку огромной трудности: на очень старое,
традиционное, определяющее отношение между вопросом о смысле или о чувстве (du
sensible) и вопросом о восприимчи-
164 Ж. Деррида
вости вообще. Точка зрения Канта имеет здесь некоторое преимущество, но даже до
того, как intuitus derivativus или чистая чувственность были определены как
восприимчивость, отношение интуитивное или перцептивное, в смысле
интеллигибельное, уже предполагало неприводимую восприимчивость у конечного
бытия вообще. Это еще более верно для интуиции или чувственного восприятия.
Dekhomai, которая будет определять отношение хоры ко всему, что не она и что она
получает (она суть pandekhes, 5la), играет на всей гамме смыслов и коннотаций:
получать или принимать (вклад, зарплату, подарок), воспринимать, давать приют и
даже ожидать (например, дар гостеприимства), быть адресатом в акте дара и
ответного дара, как в нашем случае с Сократом. Дело касается возвращения
(antapodidomi) дара или гостеприимства речи. Сократ заявляет о своей готовности
получать в ответ речи, чьим гостеприимным, признательным принимающим адресатом
он становится (20 b-c). Мы все еще в системе дара идолга.А когда мы подойдем к
хоре как pandekhes, то за гранью всякого антропоморфизма мы различим, может
быть, нечто по ту сторону долга.
Сократ - это не хора, но он на нее очень похож, если бы она могла быть кем-то
или чем-то. Во всяком случае, он ставит себя на ее место, которое, правда, не
такое как все, но, возможно, это - само место, незаместимое место. Незаменимое
или незаместимое (implacablement) место, из которого он получает слово тех,
перед кем отступает, но кто также его получают, поскольку ведь это он дал им
слово. Да и мы сами тоже, неумолимо (implacablement).
Сократ не занимает это неуловимое место, но именно с него - в "Тимее" или в
других работах - он реагирует на его имя. Поскольку его, как и хору, необходимо
всегда "называть одним и тем же образом".
притворяется, что относит себя к тем, чей род - это род не имеющих места, он не
видоизменяется, уподобляясь им, а говорит, что похож на них. Он, следовательно,
как бы относит себя к третьему роду: не к софистам, поэтам и другим подражателям
(о которых он говорит) и не к философам-политикам (с которыми он говорит,
предлагая им только послушать его). Его слово не есть ни послание на чье-то имя,
ни то, что содержится в послании. Оно приходит в третьем роде и в нейтральное
пространство места без места, - места, где все отмечает себя, но которое
"в-самом-себе" не отмечено. Pie похож ли Сократ уже на то, что другие, - те
самые, которым он дает слово, - позднее назовут хорой? Простое сходство,
конечно. Было бы неприличием злоупотреблять голым рассуждением софистического
рода. Но злоупотреблять сходством, не значит ли представлять его как
идентичность, не значит ли ассимилировать? А ведь можно еще спросить себя об
основаниях сходства как такового.
Мы находимся в преамбуле, нашей преамбуле к преамбуле "Тимея". В предисловиях, а
тем более мифологии нет места серьезной философии, - говорил Гегель.
163 хора
В этих преамбулах еще не стоял вопрос о хоре, по меньшей мере той, которая дает
место в масштабах космоса. Вместе с тем, особым образом, само место преамбулы
теснится на пороге перед толкованием места, назначением собеседникам места,
которое они будут позже толковать. И такое назначение мест подчиняется одному
критерию - критерию соответствия места геноса месту собственному. Однако,
подобная мизансцена никогда, видимо, не принималась в расчет, в этот расчет. Она
распределяет обозначенные и необозначенные места согласно схеме, аналогичной
той, которая в дальнейшем упорядочивает речь о хоре. Сократ исчезает, он стирает
в себе все типы, все роды, не только типы и роды людей изображения и симулякра,
похожим на которых он себя выставляет, но и людей действия и людей слова, -
философов и политиков, - к которым он обращается, отступая перед ними. Но
отступая таким образом, он помещает себя или объявляет себя принимающим
адресатом (destinataire reciptif) или, скажем, вместилищем всего, что отныне
туда будет вписано. В самом своем событии его речь получает больше, чем может
дать. Он говорит, что готов к этому, защищен и расположен получать все, что ему
могут предложить. Слова космос и endekhome-non близки: "
": "...Сейчас я, как видите, приготовился к нему [словесному угощению. - перев.]
и с нетерпением его ожидаю" (20с). Здесь опять встает вопрос: что значит
получать? Что значит dekhomai? Когда вопрос ставится в такой форме - "что
значит", то речь идет скорее не о размышлении над смыслом (sens) того или иного
выражения, а об указании на складку огромной трудности: на очень старое,
традиционное, определяющее отношение между вопросом о смысле или о чувстве (du
sensible) и вопросом о восприимчи-
164 Ж. Деррида
вости вообще. Точка зрения Канта имеет здесь некоторое преимущество, но даже до
того, как intuitus derivativus или чистая чувственность были определены как
восприимчивость, отношение интуитивное или перцептивное, в смысле
интеллигибельное, уже предполагало неприводимую восприимчивость у конечного
бытия вообще. Это еще более верно для интуиции или чувственного восприятия.
Dekhomai, которая будет определять отношение хоры ко всему, что не она и что она
получает (она суть pandekhes, 5la), играет на всей гамме смыслов и коннотаций:
получать или принимать (вклад, зарплату, подарок), воспринимать, давать приют и
даже ожидать (например, дар гостеприимства), быть адресатом в акте дара и
ответного дара, как в нашем случае с Сократом. Дело касается возвращения
(antapodidomi) дара или гостеприимства речи. Сократ заявляет о своей готовности
получать в ответ речи, чьим гостеприимным, признательным принимающим адресатом
он становится (20 b-c). Мы все еще в системе дара идолга.А когда мы подойдем к
хоре как pandekhes, то за гранью всякого антропоморфизма мы различим, может
быть, нечто по ту сторону долга.
Сократ - это не хора, но он на нее очень похож, если бы она могла быть кем-то
или чем-то. Во всяком случае, он ставит себя на ее место, которое, правда, не
такое как все, но, возможно, это - само место, незаместимое место. Незаменимое
или незаместимое (implacablement) место, из которого он получает слово тех,
перед кем отступает, но кто также его получают, поскольку ведь это он дал им
слово. Да и мы сами тоже, неумолимо (implacablement).
Сократ не занимает это неуловимое место, но именно с него - в "Тимее" или в
других работах - он реагирует на его имя. Поскольку его, как и хору, необходимо
всегда "называть одним и тем же образом".
|
|