Ницше начинает (2) там с напоминания о "длинной истории происхождения
ответственности (die lange Geschichte der Herkunft der Verantwortlichkeit)" и
задастся вопросом (4) о том, "снилось ли названным генеалогам морали, хотя бы в
отда-
58 Ж. Деррида
ленном приближении, что, например, основное моральное понятие "вины" (гит
Beispil jener moralische Hauptbegriff"Schuld") произошло от чисто материального
понятия "долги" ("Schulden")". В том же духе Ницше напоминает (6): "даже у
старого Канта: от категорического императива разит жестокостью (Grausamkeit)..."
He далеко от нес ушел и Фрейд со своим "Тотемом и табу", религиями отца и
религиями сына, рассуждениями о происхождении угрызений совести и нравственного
сознания, о жертвоприношениях и умерщвлениях, которые они подразумевают, о
провозглашении закона братства (скажем, некоей концепции демократии).
Таким образом, перед нами поступательно-возвратные скачки между всеми этими
текстами, уже давно каноническими, и размышлениями, внешне отличными между
собой, но в действительности очень близкими, - и более близкими нашему времени,
например, недавним высказываниям Эмиля Бенвениста ["Le Vocabulaire des
institutions indoeuropeennes" (1), Paris: Minuit, 1969, гл. 16: "Ссуда, заем и
долг", или Шарля Маламуда "Lien de vie, noeud mortel. Les represenations de la
dette en Chine, au Japon et dans le monde indien" Paris: EHESS, 1988.]. Две
цитаты объяснят лучше, хотя и более косвенным образом, направление, по которому
мы должны были бы следовать, но не имеем здесь такой возможности. Одна из них
принадлежит Бенвенисту (op.cit., р. 185 - 186), другая Маламуду (ор. cit., p. 7,
8, 13, 14). Каждая из этих двух цитат несомненно могла бы быть широко развита в
трудах этих авторов.
(1). Бенвенист: "Смысл латинского debeo "devoir" по-видимому происходит из
соединения de + habeo, комбинация, которая не вызывает никакого сомнения, так
как совершенная форма в архаической латыни - dehibui (например, у Плавта). Что
означает debeo? В общепринятом смысле, это означает следующее: "иметь что-либо
(что досталось) от кого-либо"; это очень просто, может быть, даже слишком
просто. Так как тут не возникает трудность; невозможность объяснить конструкцию
с дательным падежом, debere aliquid alicui.
В латинском языке, в противоположность тому, что могло бы показаться, debere не
соответствует выражению "быть обязанным" ("devoir") в смысле "иметь долги".
Техническое, юридическое обозначение "долга" звучит как aes alienum, выражая
смысл "иметь долги, возвратить долг, в тюрьме за дол-
59 страсти
ги". Debere в смысле "иметь долги" употребляется редко: только в качестве
производного.
Несмотря на то, что debere переводится также как "обязанность" ("devoir"), смысл
его другой. Можно быть обязанным чем-либо, ничего не одалживая: так, арендную
плату за жилище некто "обязан" платить, хотя эта плата не является возвратом
одолженной суммы. В силу его формообразования и конструкции, debeo необходимо
интерпретировать в соответствии со значением, которое ему придает префикс de, а
именно: "взятый от, изъятый у"; следовательно, "иметь (habere) что-либо взятое у
кого-либо".
Эта буквальная интерпретация соответствует действительному употреблению: debeo
употребляется в тех случаях, когда некто отдает что-либо, принадлежащее
кому-либо и находящееся в настоящий момент у отдающего, но не буквально
одолженное; debere означает удерживать что-либо, взятое из имущества или прав
другого. Debere употребляется, например, говоря о командире в значении "быть
обязанным рассчитаться с войсковым соединением", или в смысле обязательства
обеспечить какой-либо город зерном. Обязанность отдавать возникает из самого
факта владения чем-либо, что принадлежит другому. Вот почему, debeo издавна не
имеет прямого значения "долга".
С другой стороны, существует тесная связь между понятиями "долг", "ссуда" и
"заем", которая выражается как mutua pecunia: mutuam pecuniam soluere ("оплатить
долг"). Прилагательное mutuus определяет отношения, характеризующие понятие
"заем". Его формообразование и этимология совершенно ясны. Несмотря на то, что
глагол muto не несет этого технического значения, связь между ним и mutuus не
вызывает сомнений. Упомянем также типus, и, таким образом, мы обнаружим большую
семью индоевропейских слов, которые с помощью различных суффиксов могут
обозначать понятие "взаимности" (обоюдности). Прилагательное mutuus обозначает
одновременно "ссуду" и "заем", в зависимости от контекста, определяющего
выражение. В обоих случаях речь идет о деньгах (pecunia), возвращаемых тем же
путем, каким они были получены".
(2). Маламуд: "В современных европейских языках, которые мы упоминали,
обнаруживаются, таким образом, тес-
60 Ж. Деррида
ные отношения родства между формами глагола "devoir" (быть обязанным, должным),
идет ли речь об обязательстве в прямом смысле слова или об обязательстве в
качестве возможности, и теми формами, которые обозначают "быть в долгу".