Почему? – Это были мнения, взгляды. Ироничностью своей уже подчеркнуто «мненные», мнимые (субъективизм). Мережковский всё это прочёл, переписал, а потом аранжировал, развил и получился «Толстой и Достоевский». И тут уже текст сплошной, тотальный, определяющий. И как тут ни крути, как ни оговаривайся (а Мережковский сделал всё возможное для нейтрализации), получается гадко. Гадко, ибо порочен сам замысел: дать Толстого всего, целиком, без просвета. Сплошняком: вот Толстой Лев Николаевич. Получилось уди вительно правдоподобно и, по великому закону оборачиваемости, плохо, нехорошо. «Меня, Иван, высший суд судить будет».
Именно бесполая «справедливость» это мяч в рожу. Мережковский не понимал, что он хоронит своей книгой Толстого. И он прямо проговорился о его смерти, сказав, в сущности, так: «Ну ну, посмотрим, как ты будешь дальше». Мережковский смерил Толстого, то есть ударил челом его же добром.
Софья Андреевна вспоминала:
«Лев Николаевич никогда не брал на руки Серёжу. Он радовался, что у него сын, любил его по своему, но относился к нему с каким то робким недоумением. Подойдёт, посмотрит, покличет его и только.
– Фунт, – вдруг назовёт он сына, глядя на его продолговатый череп. Или скажет – Сергулевич, – почмокает губами и уйдёт».
Мережковский вышел к Толстому: «Борода, Левинсон», – почмокал губами и ушёл. Идиотское отсутствие диалогизма. Вот он в кроватке, а слово найдено.
Я открыл ещё один частный закон русской жизни: на идиота всегда найдётся сверхидиот. Родник отечественного идиотизма неисчерпаем.


883

Примечание к №854
Пропала жизнь.
«Пропала жизнь». Не как истерический вопль или объявление о пропаже, а как бесполая, равнодушная деталь мира. Обычный городской ландшафт. «Слава КПСС» на фасаде соседнего здания. Быт. Глаз привычно скользит, не замечает. Никаких трагедий.


884

Примечание к №862
Реальность стала Богом.
А Бог – реальностъю. В виде писателя. Но писатель не абсолютен, это ещё и человек. Требовалось создание абсолютного писателя, что было принципиально несоразмерно с его человеческой природой. Интересно что с точки зрения противоположной сгущенная в литературных произведениях реальность порождала писателей. То есть литература творила человека. С этой точки зрения оказалось возможным создание абсолютного неписателя, то есть создание абсолютно нетворческой личности – уже не собственно человека, а персонажа. С точки зрения христианской мифологии – антихриста. Таковой и был создан. Для литературы как побочный продукт, а для христианства как итог подобной литературной цивилизации. Для христианства побочным результатом создания антихриста явилось создание удивительной литературы.


885

Примечание к №865
в платоновских Афинах произошло событие далеко не безобидное
Да вообще возникновение философии просто напросто противоестественно. Что побудило людей к столь бесполезному, бесплодному и разрушительному занятию? Какая причина? – Половое извращение. Древнегреческое общество – общество гомосексуальное, гомосексуальное глубоко, убеждённо. Достаточно почитать сочинения Аристофана. Их писал убеждённый педераст, причём педераст, живущий в сообразном педерастическом мире. Педерастом был Сократ, педерастом же – Платон. Собирающаяся вокруг учёных мужей греческая молодёжь образовывала философские союзы, носящие гомосексуальный характер. В этом и кроется причина зарождения философии. Юноша, в отличие от девушки, обладает умом, что создаёт возможность интеллектуального ухаживания. Ведь что может быть привлекательней и заманчивей для мужчины чем красивая беседа на возвышенные темы? У самого заурядного, никудышного мужчины загораются глаза, стоит заговорить с ним о вечных вопросах. И Сократ, столь поглощённый Эросом, но, увы, некрасивый, бросил все силы на создание здания разума; и в результате – какой успех! – в него влюбился красавец Алкивиад. Именно эрос совершил переворот. Иначе совершенно непонятно, почему лопнула скорлупа наивного бытового сознания.
Но рождённый огонь Логоса был настолько ярок, настолько ослепителен, что не только какой то там грязный гомосексуализм (а всё таки даже для греков он являлся чем то порочным), но и вообще весь мир, сама жизнь показалась грязной и тёмной пещерой. Сократ отказался от любви Алкивиада, а потом выпил цикуту. Афродита вульгарная превратилась в Афродиту Уранию. Любовь к женщине, низшему существу, – в любовь к существу совершенному – мужчине. Любовь плотская – в любовь идеальную, платоническую, в мужскую интеллектуальную дружбу – в братство философов. Потом – в любовь к любви идее и к миру идей, отождествляемому Платоном с царством Аида, бога мёртвых и бога потустороннего мира.
После этого огонь философии передавался людям как нечто данное, очищенное от первоначальной грязи. После асексуализации произошла даже гетеросексуализация философии. Став социальным явлением, она зеркальным блеском попадает в мир женщин. Женщина не может понять величия философа, но она может увидеть, что в мужском интеллектуальном мире её избранник почему то пользуется глубоким уважением.