Он должен быть „братом“ китайского кули, малайского пароходного кочегара, неграмотного русского сплавщика леса; все эти люди, видите ли, ближе ему, чем его немецкий работодатель. Дорогие друзья, не возражайте, вам действительно десятки лет рассказывали эти басни, и вы верили им. На самом же деле существует только один единственный интернационал, да и то только потому, что он построен именно на национальной основе, – это интернационал еврейских биржевиков и их диктатуры».
Что же говорит по этому поводу Гейден? Как он опровергает Гитлера? А вот как:
«Это надо читать вслух, причём надо представить себе обстановку: напряжённый, хриплый, вибрирующий голос оратора, заполняющий весь зал… Масса, которая, слыша это, не пришла бы в бешенство, должна была бы состоять из бесчувственных пингвинов. Это – гениальное развитие темы о „сионских мудрецах“, гениальная иллюстрация к ней».
И далее Гейден распространяется по поводу ораторских способностей Гитлера:
«Но главное – это великий оратор … Час два вы видите на трибуне благообразного проповедника, лишь кое где подливающего каплю уксуса в свой елей. Он высказывает мысли, которые не вызывают противоречия, а скорее могут навести на вас сон. Но вдруг, словно какая то муха укусила его, он начинает метаться по эстраде, руки его подымаются и опускаются, выделывая всяческие жесты; эти жесты не образны, не иллюстрируют содержание речи, но зато они отлично выражают душевное состояние оратора и передают его слушателям … Он борется со своим собственным страхом, он борется против дьявола в себе, как старый отшельник, – это уже не агитация, и даже не упражнения в красноречии, это настоящие заклинания. Поэтому, что бы он ни говорил, утверждай он даже, что луна – это голландский сыр, слушатели будут ему аплодировать».
Сыр это хорошо. Но что если, скажем, к самому Гейдену отнестись так же формально, так же внешне описательно? (Не является ли, кстати, именно только по отношению к самим евреям этот метод наиболее продуктивным и единственно верным? Не есть ли это ключ к их собственной психологии, к их внутреннему миру?)
Вот Гейден по поводу всё тех же отрывков из гитлеровских речей пишет:
«Конечно, внимательный читатель, оставшись сам с собой, без особого труда может распутать этот узел с помощью логики; но массу это гипнотизирует, она легко попадает во власть этих приёмов, покорно принимает их на веру».
Но «внимательный читатель» может обратить внимание и на самого Гейдена. В частности, на следующее его высказывание:
"Сила Гитлера – в его железной логике. (393) Быть может, ни один другой политический деятель современной Германии не обладает в такой мере смелостью делать из данной ситуации неизбежные выводы, возвещать их, не боясь насмешек инакомыслящих, а главное – поступать сообразно этим выводам. В этой силе логики и заключается секрет убедительности его речей … Кто не признаёт за Гитлером сильной логики, тот, пожалуй, не найдёт ничего замечательного и в книге «Майн Кампф»".
Вот как? Оказывается, секрет Гитлера вовсе не в голосовых связках, не во внешней, а во внутренней форме его речей, в их неотразимой логике. В чём же ошибка? Конечно, в самом содержании, в фактах:
«Достоинства этого ума превращаются в свою противоположность. Насколько метки его умозаключения, настолько же легковесны, поверхностны и надуманны его наблюдения. Трудно превзойти его в логической дедукции из данного фактического материала, но при подборе фактического материала он часто грубейшим образом ошибается, бьёт мимо цели: так как оказывается в плену своих прежних умозаключений и не умеет трезво констатировать факты.»
Но почему же тогда вся критика Гейдена направлена на форму подачи и на интерпретацию фактов, а не на сами факты? Ведь, казалось бы, следует поступать как раз так – не спорить с Гитлером на уровне логического анализа, раз он здесь так силён, а бить по самим фактам. Просто, спокойно сказать: тут ошибка, тут натяжка, а этого тоже не было. Вот факт про братьев Конов, например. Доказать, что не было этого факта, что это всё враньё. Но – о чудо! – как раз этой то сердцевинной критики практически нет. Именно СОДЕРЖАТЕЛЬНОГО анализа фашизма и его философии нет. Как же этот «логичный человек» напугал евреев! Как они его боятся и ненавидят! (405)


381

Примечание к №377
вся … деятельность (большевизма) это примитивнейший, низменно биологический метод проб и ошибок
Онтологическое доказательство советской власти:
Основной закон социализма: "Советская власть совершает все ошибки (404), которые возможно совершить". Но какой успех, какая прочность. Это потому, что, являясь совокупностью всех возможных ошибок, советская власть, естественно, совершает и главную ошибку – существует.


382

Примечание к №289
(у евреев) на всё готов талмудический ответ
И поэтому я не настолько наивен, чтобы полагать, что хоть в случае с «бабелевско брокгаузовской» неувязкой евреи схвачены за руку.