Скачать 150.44 Кбайт
Физика
Если в другом, например
изменившееся в В будет находиться в [промежуточном состоянии] Г, то оно
снова из Г изменяется в В, так как Г не было смежным с В, а изменение
непрерывно. Следовательно, изменившееся, после того как изменилось, [все
еще] изменяется в то, во что оно изменилось. Но это невозможно;
следовательно, изменившееся необходимо находится в том, во что оно
изменилось. Ясно также, что и возникшее, когда оно возникло, уже будет
существовать, а уничтожившееся не будет. Это относится вообще ко всякому
изменению, но лучше всего видно на изменении по противоречию.
Итак, очевидно, что изменившееся, как только испытало первое изменение,
находится уже в нем; а то первое [время], в чем изменившееся изменилось,
должно быть неделимым. Я называю первым то, что таково не в силу чего-то
отличного от него. Предположим, что [первое время] АГ делимо, и пусть оно
будет разделено в В; если изменение произошло в АВ или опять же в ВГ, то АГ
не есть то первое, в чем произошло изменение. Если же в каждом [из этих
интервалов] происходило изменение (необходимо ведь, чтобы в каждом из них
изменение или уже произошло, или продолжало происходить), то изменение
должно было происходить и в целом [АВ], но в нем оно (по предположению] уже
произошло. То же рассуждение применимо и для того случая, когда в одном
[интервале] происходит изменение, а в другом изменение произошло: ведь тогда
будет нечто прежде первого; следовательно, то, в чем произошло изменение, не
может быть делимым. Таким же образом ясно, что уничтожившееся и возникшее
одно уничтожилось, а другое возникло в неделимом.
Выражение "то первое, в чем произошло изменение" имеет двоякий смысл:
один -- в чем первом завершилось изменение (именно тогда ведь правильно
сказать, что изменение произошло), второй -- в чем первом начало происходить
изменение. Первое же в смысле конца изменения наличествует и существует
(ведь изменение может завершиться и у него есть конец, который, как было
показано, неделим, потому что является границей); первое же в смысле начала
вообще не существует, так как нет начала изменения и нет первого [интервала]
времени, в котором происходит изменение. Пусть, например, таким первым будет
АД. Оно, конечно, не неделимо, иначе моменты "теперь" окажутся смежными.
Далее, если в течение всего времени ГА [тело] покоилось (предположим его
покоящимся), оно покоится и в А, так что, если АД не имеет частей, оно
одновременно будет покоиться и будет уже изменившимся, а именно в А оно
покоится, а в Д уже изменилось. А так как оно имеет части, оно необходимо
должно быть делимо, и изменение должно было произойти в какой-нибудь из его
частей; ведь если при разделении АД [на две части] изменение не произошло ни
в одной из его частей, то оно не произошло и в целом [интервале АД]; если
оно произошло в обеих, то и во всем [АД]; если же изменение произошло в
одной из двух [частей], то оно не произошло в целом как в первом.
Следовательно, в любой части АД уже должно было произойти изменение. Итак,
ясно, что не существует того первого, в котором уже произошло изменение, ибо
[последовательные] деления бесконечны.
Конечно, нет какой-нибудь первой части, испытавшей изменение, и в том,
что уже изменилось. Пусть ДZ будет первое изменившееся в ДЕ, ведь все
изменяющееся, как показано, делимо. Время же, в течение которого изменилось
ДZ, пусть будет ТI. Если ДZ изменилось в течение всего [этого времени], то в
половину [времени] изменившееся будет меньше и ближе к началу AZ, другая
половина снова меньше, дальнейшая еще меньше, и так далее. Следовательно, в
изменяющемся не будет первой [части], которая [уже] изменилась.
Итак, что ни в том, что изменяется, ни во времени, в течение которого
происходит изменение, нет ничего первого -- ясно из сказанного. А с тем, во
что или в отношении чего происходит изменение, дело обстоит иначе. Именно,
при изменении речь идет о трех [вещах]: о самом изменяющемся, в чем и во что
оно изменяется, например человек, время и бледность. И вот, человек и время
делимы, а о бледности речь иная, если не считать, что по совпадению все
делимо, так как делимо то, чему по совпадению присуща бледность или
какоенибудь иное качество; в том же, что считается делимым само по себе, а
не по совпадению, не будет ничего первого, например в величинах. Пусть АВ
будет величина, и она будет двигаться из В в Г, как в первое. И вот, если ВГ
будет неделимо, то не имеющее частей будет примыкать к не имеющему частей;
если же оно делимо, то будет нечто более первое, чем Г, во что произошло
изменение, а у него опять другое, и так далее, поскольку деление никогда не
прекратится. Следовательно, не будет ничего первого, во что произошло
изменение.
изменившееся в В будет находиться в [промежуточном состоянии] Г, то оно
снова из Г изменяется в В, так как Г не было смежным с В, а изменение
непрерывно. Следовательно, изменившееся, после того как изменилось, [все
еще] изменяется в то, во что оно изменилось. Но это невозможно;
следовательно, изменившееся необходимо находится в том, во что оно
изменилось. Ясно также, что и возникшее, когда оно возникло, уже будет
существовать, а уничтожившееся не будет. Это относится вообще ко всякому
изменению, но лучше всего видно на изменении по противоречию.
Итак, очевидно, что изменившееся, как только испытало первое изменение,
находится уже в нем; а то первое [время], в чем изменившееся изменилось,
должно быть неделимым. Я называю первым то, что таково не в силу чего-то
отличного от него. Предположим, что [первое время] АГ делимо, и пусть оно
будет разделено в В; если изменение произошло в АВ или опять же в ВГ, то АГ
не есть то первое, в чем произошло изменение. Если же в каждом [из этих
интервалов] происходило изменение (необходимо ведь, чтобы в каждом из них
изменение или уже произошло, или продолжало происходить), то изменение
должно было происходить и в целом [АВ], но в нем оно (по предположению] уже
произошло. То же рассуждение применимо и для того случая, когда в одном
[интервале] происходит изменение, а в другом изменение произошло: ведь тогда
будет нечто прежде первого; следовательно, то, в чем произошло изменение, не
может быть делимым. Таким же образом ясно, что уничтожившееся и возникшее
одно уничтожилось, а другое возникло в неделимом.
Выражение "то первое, в чем произошло изменение" имеет двоякий смысл:
один -- в чем первом завершилось изменение (именно тогда ведь правильно
сказать, что изменение произошло), второй -- в чем первом начало происходить
изменение. Первое же в смысле конца изменения наличествует и существует
(ведь изменение может завершиться и у него есть конец, который, как было
показано, неделим, потому что является границей); первое же в смысле начала
вообще не существует, так как нет начала изменения и нет первого [интервала]
времени, в котором происходит изменение. Пусть, например, таким первым будет
АД. Оно, конечно, не неделимо, иначе моменты "теперь" окажутся смежными.
Далее, если в течение всего времени ГА [тело] покоилось (предположим его
покоящимся), оно покоится и в А, так что, если АД не имеет частей, оно
одновременно будет покоиться и будет уже изменившимся, а именно в А оно
покоится, а в Д уже изменилось. А так как оно имеет части, оно необходимо
должно быть делимо, и изменение должно было произойти в какой-нибудь из его
частей; ведь если при разделении АД [на две части] изменение не произошло ни
в одной из его частей, то оно не произошло и в целом [интервале АД]; если
оно произошло в обеих, то и во всем [АД]; если же изменение произошло в
одной из двух [частей], то оно не произошло в целом как в первом.
Следовательно, в любой части АД уже должно было произойти изменение. Итак,
ясно, что не существует того первого, в котором уже произошло изменение, ибо
[последовательные] деления бесконечны.
Конечно, нет какой-нибудь первой части, испытавшей изменение, и в том,
что уже изменилось. Пусть ДZ будет первое изменившееся в ДЕ, ведь все
изменяющееся, как показано, делимо. Время же, в течение которого изменилось
ДZ, пусть будет ТI. Если ДZ изменилось в течение всего [этого времени], то в
половину [времени] изменившееся будет меньше и ближе к началу AZ, другая
половина снова меньше, дальнейшая еще меньше, и так далее. Следовательно, в
изменяющемся не будет первой [части], которая [уже] изменилась.
Итак, что ни в том, что изменяется, ни во времени, в течение которого
происходит изменение, нет ничего первого -- ясно из сказанного. А с тем, во
что или в отношении чего происходит изменение, дело обстоит иначе. Именно,
при изменении речь идет о трех [вещах]: о самом изменяющемся, в чем и во что
оно изменяется, например человек, время и бледность. И вот, человек и время
делимы, а о бледности речь иная, если не считать, что по совпадению все
делимо, так как делимо то, чему по совпадению присуща бледность или
какоенибудь иное качество; в том же, что считается делимым само по себе, а
не по совпадению, не будет ничего первого, например в величинах. Пусть АВ
будет величина, и она будет двигаться из В в Г, как в первое. И вот, если ВГ
будет неделимо, то не имеющее частей будет примыкать к не имеющему частей;
если же оно делимо, то будет нечто более первое, чем Г, во что произошло
изменение, а у него опять другое, и так далее, поскольку деление никогда не
прекратится. Следовательно, не будет ничего первого, во что произошло
изменение.
|
|