Таким образом, видов движения и изменения имеется столько же,
сколько и [родов] сущего.
А так как в каждом роде мы различали [существующее) в действительности
и в возможности, то движение есть действительность существующего в
возможности, поскольку [последнее] таково; например, [действительность]
могущего качественно изменяться, поскольку оно способно к такому изменению,
есть качественное изменение; (действительность] способного к росту и к
противолежащему -- убыли (ибо общего имени для того и другого нет) есть рост
и убыль; [действительность] способного возникать и уничтожаться --
возникновение и уничтожение, способного перемещаться -- перемещение.
А то, что все это есть движение, ясно из следующего [примера]. Когда
то, что может строиться, поскольку мы называем его таковым, становится
действительностью, оно строится, и это есть строительство; то же относится и
к обучению, лечению, катанию, прыганию, созреванию, старению. Так как
некоторые [вещи] существуют и в возможности, и в действительности, только не
одновременно и не в отношении одного и того же (как, например, теплое в
возможности, но холодное в действительности), то многие [из них] будут
действовать друг на друга и испытывать воздействия друг от друга, ибо каждая
такая вещь будет действующей и вместе с тем испытывающей воздействие. Таким
образом, движущее физически [всегда] подвижно, ибо все подобное приводит в
движение, будучи и само движимым. Некоторым кажется, что все (вообще)
движущее движется, но, как обстоит в этом отношении дело, будет ясно из
других [книг], ибо существует нечто движущее, что остается неподвижным; а
действительность существующего в возможности, когда [оно] проявляет
деятельность, но не само по себе, а поскольку способно к движению, и есть
движение. Я говорю "поскольку" вот в каком смысле. Медь есть статуя в
возможности, однако действительность меди, поскольку она медь, не есть
движение: ведь не одно и то же быть медью и быть в возможности чем-то
способным к движению, так как, если бы это было прямо и по определению то же
самое, то действительность меди как таковой была бы движением, но это, как
сказано, не то же самое. (Это ясно из рассмотрения противоположностей: ведь
возможность быть здоровым и возможность быть больным -- [вещи] разные, иначе
болеть и здравствовать было бы одно и то же; а то, что лежит в основе, что
выздоравливает и заболевает, будь то влага или кровь, тождественно и едино.)
А так как они, [действительность какой-либо вещи и ее способность к
движению], не одно и то же, как не одно и то же цвет и способное быть
видимым, то очевидно, что движение есть действительность возможного,
поскольку оно возможно.
Итак, что именно это есть движение и что состояние движения наступает
тогда, когда действительность будет [именно] такой -- ни раньше, ни позже,
-- это ясно. Ведь каждая [вещь] иногда может проявить деятельность, а иногда
нет. Например, то, что может строиться, и деятельность того, что может
строиться, поскольку оно может строиться, есть строительство. В самом деле,
деятельность того, что может строиться, есть либо строительство, либо [само]
строение. Но когда есть строение, уже нет того, что может строиться: то, что
может строиться, построено. Следовательно, необходимо, чтобы деятельностью
[того, что может строиться], было строительство. Строительство же есть
некоторое движение.
Конечно, то же рассуждение подойдет и к другим движениям.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Что [все это] сказано правильно, ясно также из того, что говорят о
движении другие, и из того, что нелегко определить его иначе. Ведь никто не
смог бы отнести ни движение, ни изменение к другому роду. Это станет
очевидным, если рассмотреть, как представляют его некоторые они говорят, что
движение есть разнородность, неравенство и не-сущее; однако ничему из этого
нет необходимости двигаться, будет ли оно разнородным, неравным или не
существующим, и изменение как в направлении к ним, так и от них происходит
не в большей степени, чем от противолежащего. Причина же, почему они
помещают движение в такие [разряды], состоит в том, что движение кажется
чем-то неопределенным, а начала второго ряда -- неопределенными вследствие
того, что основаны на лишенности: ведь ни одно из них не представляет собой
ни определенного предмета, ни качества, ни прочих категорий. А почему
движение кажется неопределенным, это зависит от того, что его нельзя просто
отнести ни к возможности сущего, ни к его деятельности; так, [например], ни
возможное количество, ни количество в деятельности не должны с
необходимостью двигаться.