Применяя этот критерий к Марксу и Фрейду, Озиер
утверждает, что проблема интерпретации является вовсе не проблемой движения от
"производного" к "изначальному", а состоит в понимании производства смысла в
двух сериях: смысл - это всегда "эффект", см. предисловие к Сущности
христианства Фейербаха (Paris: Maspero, 1968), особенно pp.15-19.
105 ЛОГИКА СМЫСЛА
и стихах? Достаточно того, что мы немного расслабились, что мы можем быть на
поверхности, что мы растянули свою кожу подобно барабану для того, чтобы
началась "большая политика". Пустое место - ни для человека, ни для Бога;
сингулярности - ни общие, ни индивидуальные; ни личные ни универсальные. Все это
пробегается циркуляциями, эхом и событиями, которые производят больше смысла,
больше свободы и больше сил, чем когда-либо мечтал человек или когда-либо было
постижимо для Бога. Задача сегодняшнего дня в том, чтобы заставить пустое место
циркулировать, а доиндивидуальные и безличные сингулярности заставить говорить,
- короче, чтобы производить смысл.



Двенадцатая серия: парадокс
От парадоксов не избавиться, сказав, что они более уместны в произведениях
Кэррола, чем в Principle. Mathematica. Что хорошо для Кэррола, то хорошо и для
логики. От парадоксов не избавиться, сказав, что полкового брадобрея не
существует так же, как не существует ненормального множества. Напротив,
парадоксы внутренне присущи языку, и вся проблема в том, чтобы знать, может ли
язык функционировать, не принимая во внимание устойчивость таких сущностей.
Нельзя даже сказать, что парадоксы придают мысли ложный образ, делая ее
неправдоподобной и ненужно усложненной. Надо быть уж слишком "простым" самому,
чтобы считать мысль простым, самоочевидным актом, не причастным к игре всех сил
бессознательного и всех сил нонсенса в бессознательном. Парадоксы увлекательны
лишь тогда, когда инициируют мысль. И они ничуть не увлекательны, если
рассматривать их как "Мучение мысли", как открытие того, о чем можно только
помыслить, что можно только высказать, вопреки тому, что фактически и
невыразимо, и немыслимо - ментальная Пустота, Эон. Наконец, мы не можем ни
сослаться на противоречивый характер этих сомнительных сущностей, ни отрицать,
что в полку может быть свой брадобрей. Сила парадоксов не в том, что они
противоречивы, а в том, что они позволяют нам присутствовать при генезисе
противоречия. Принцип противоречия применим к реальному и возможному, но не
применим к невозможному, из которого он выводится, то есть к парадоксам, или
точнее, к тому, что представлено парадоксами.
Парадоксы сигнификации - это по существу парадоксы ненормального множества (то
есть такого, которое включается в себя как элемент или же включает элемен-
107 ЛОГИКА СМЫСЛА
ты разных типов), а также парадоксы мятежного элемента (то есть такого, который
формирует часть множества, чье существование он предполагает, и принадлежит двум
под-множествам, которые он определяет). Парадоксы смысла - по существу парадоксы
деления до бесконечности (всегда будущее-прошлое и никогда настоящее), а также
парадоксы номадического распределения (распределение в открытом, а не в закрытом
пространстве). Последние всегда характеризуются движением в обоих
смыслах-направлениях сразу, а также тем, что делают самотождественность
невозможной. Причем, иногда они подчеркивают первый из этих эффектов, иногда -
второй. В этом и состоит двойное приключение Алисы - умопомешательство и потеря
имени. Парадокс противостоит доксе, причем обоим аспектам доксы, а именно -
здравому смыслу [bon sens] и общезначимому смыслу [sens commun]. Здравый смысл
высказывается в одном направлении: он уникален и выражает требование такого
порядка, согласно которому необходимо избрать одно направление и придерживаться
его. Это направление легко определить - оно ведет от более дифференцированного к
менее дифференцированному, от вещей к первичному огню. Стрела времени
ориентирована по этому направлению, так как более дифференцированное по
необходимости выступает как прошлое, поскольку определяет происхождение
индивидуальной системы, тогда как менее дифференцированное выступает как будущее
и цель. Такой порядок времени - от прошлого к будущему - соотнесен с настоящим,
то есть с определенной фазой времени, выбранной внутри рассматриваемой
конкретной системы. Следовательно, здравый смысл располагает всеми условиями для
выполнения своей сущностей функции - предвидения. Ясно, что предвидение было бы
невозможно в ином направлении, то есть, если двигаться от менее
дифференцированного к более дифференцированному - например, если бы температуры,
сначала всюду одинаковые, начали бы вдруг отличаться друг от друга. Вот почему
здравый смысл заново переоткрывается в контексте термодинамики. Хотя по своим
истокам здравый смысл претендует на родство с высшими моделями.