Наконец, именно он ведёт Робинзона к
открытию свободных Стихий, которые более фундаментальны, чем Образы или
Двойники, поскольку последние сформированы этими стихиями. Что ещё можно сказать
о Пятнице, кроме того, что он - озорной ребёнок, всецело находящийся на
поверхности? Робинзон всегда будет испытывать амбивалентные чувства к Пятнице,
поскольку спас его чисто случайно: промахнувшись, когда стрелял в него, желая
убить.
Существенно, однако, то, что Пятница ведет себя вовсе не как некий переоткрытый
другой. Для этого слишком поздно, ибо структура уже исчезла. Порой он действует
как причудливый объект, порой - как странный сообщник. Иногда Робинзон
рассматривает его как раба и старается вписать в экономический порядок острова -
то есть как бедный симулякр - а иногда, как хранителя новой тайны, которая
угрожает этому порядку, - то есть как непостижимый фантазм. Иногда Робинзон
смотрит на Пятницу почти как на какой-то объект или животное, иногда же так, как
если бы Пятница был чем-то "потусторонним" по отношению к Робинзону - некий
"потусторонний" Пятница, двойник или образ самого Робинзона. Иногда Робинзон
рассматривает Пятницу так, как если бы тому недоставало другого, иногда, как
если бы он трансцендировал другого. Эта разница существенна. Ибо другой - в
своём нормальном функционировании - выражает возможный мир. Но этот возможный
мир существует в нашем мире, и если он не раскрывается и не реализуется без
того, чтобы изменить при этом качества нашего мира, то он раскрывается, по
крайней мере, в соответствии с законами, которые задают порядок реального вообще
и непрерывный ряд
________
22 Стр. 219 - 220.
415 ЛОГИКА СМЫСЛА
времени. Но Пятница действует совершенно иным образом - он указывает на иной,
предположительно истинный мир, на нередуцируемого двойника, который один и
является подлинным; а в этом ином мире - на двойника другого, которого больше
нет и не может быть. Не другой, а нечто совершенно иное, нежели чем другой; не
дубликат, а Двойник: тот, кто обнаруживает чистые стихии и растворяет объекты,
тела и землю. "Казалось, арауканец явился совсем из другого мира, враждебного
земному царству своего хозяина, которое он разорял и опустошал, стоило только
заключить его туда"23. Именно поэтому он не является даже объектом желания для
Робинзона. Хотя Робинзон обнимает колени Пятницы и смотрит ему в глаза, но
только для того, чтобы уловить светящегося двойника, который теперь едва
удерживает свободные стихии, истекающие из его тела. "Но если говорить о моей
сексуальности, я твердо уверен в том, что Пятница ни разу не возбудил во мне
противоестественных желаний. Во-первых, он появился слишком поздно:
сексуальность моя стала первозданной и обращена была к Сперанце.... Её целью
было не вернуть меня к любви человеческой, но оставив в первозданном состоянии,
привлечь к иной стихии природы"24. Другой опускает [rabat]: он низводит стихии в
землю, землю - в тела, тела - в объекты. Но Пятница невинно заставляет объекты и
тела снова подняться. Он возносит землю в небо. Он освобождает стихии. Но
выпрямлять или очищать - это также и сокращать. Другой - это странный окольный
путь; он низводит моё желание до объектов и мою любовь до миров. Сексуальность
связана с порождением только окольным путём, который впервые канализирует
различие полов через другого. Изначально именно в другом и через другого
обнаруживается это различие полов. Установить мир без другого, возвысить этот
мир (как делает Пятница или, скорее, как Робинзон воспринимает то, что делает
Пятница) означает избежать окольного пути. Это означает отде лить желание от его
объекта, от его окольного пути
_________
23 Стр. 226 - 227.
24 Стр. 272.
416 ПРИЛОЖЕНИЯ
через тело для того, чтобы связать его с чистой причиной'. Стихиями. "...За те
годы, что рушились во мне все социальные устои, исчезли и те мифы и убеждения,
которые позволяют желанию обрести плоть в двойном смысле этого слова, то есть и
самому принять определённую форму, и излиться на женскую плоть"25. Робинзон
более не может воспринимать себя или Пятницу с точки зрения различённого пола.
Психоанализ вполне может усмотреть в этом уничтожении окольного пути, в этом
отделении причины желания от его объекта и в этом возврате к стихиям знак
инстинкта смерти - инстинкта, который стал солярным.
* * *
Всё здесь романтично, включая теорию, которая сливается с некой необходимой
выдумкой - а именно, определённую теорию другого. Во-первых, мы должны придать
огромное значение понятию другого как структуре: [другой] вовсе не особенная
"форма" внутри поля восприятия (отличная от формы "объекта" или формы
"животного"), а скорее, система, которая обусловливает функционирование всего
поля восприятия вообще.