Скачать 56.34 Кбайт
Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с ней предметах
Отъединенные в этом разделении (но не вполне
разобщенные) силы составляют материю, из которой впоследствии формируется
тело; живая же связь, возникающая в разделении, следовательно, из глубины
основы природы, в качестве средоточия сил, есть душа. Поскольку изначальный
разум вызывает к жизни душу из независимой от него основы как нечто
внутреннее, душа остается независимой от него, особенной и для себя
пребывающей сущностью.
Нетрудно понять, что благодаря противодействию, необходимому для
совершенного рождения, глубочайшая связь сил распадается лишь в процессе
постепенного развертывания и что на каждой ступени разделения сил в природе
возникает новое существо, чья душа тем совершеннее, чем в большей степени в
нем содержится разделенным то, что еще нераздельно в других. Показать, как
каждый последующий процесс все более приближается к сущности природы, пока
наконец при высшем разделении сил не открывается глубочайший внутренний
центр, является задачей завершенной натурфилософии. Для настоящей же цели
существенно лишь следующее. Каждое возникшее в природе указанным образом
существо содержит в себе двойное начало, которое по существу есть одно,
рассматриваемое с двух возможных сторон. Первое есть то, посредством чего
они отделены от Бога или суть только в основе; однако поскольку между тем,
что предобразовано в основе, и тем, что предобразовано в разуме, существует
изначальное единство и процесс творения состоит только во внутреннем
превращении или преображении первоначально темного начала в свет (ибо разум
или положенный в природу свет ищет в основе, собственно говоря, только
родственный ему, направленный вовнутрь свет), то темное по своей природе
начало есть именно то, которое одновременно преображается в свет, и оба
начала, хотя только в определенной степени, едины в каждом природном
существе. Начало, поскольку оно происходит из основы и темно, есть
своеволие твари, которое, однако, поскольку оно еще не поднято до полного
единства со светом (в качестве начала разума), еще не вмещает его, есть
только страсть или вожделение, т. е. слепая воля. Этому своеволию твари
противостоит разум в качестве универсальной воли, которая пользуется этим
своеволием и подчиняет его себе как простое орудие. Когда же наконец
посредством поступательного преображения и разделения всех сил
сокровеннейшая и глубочайшая точка первоначальной тьмы в некоем существе
полностью озаряется светом, то воля этого существа, которая, будучи
единичной, по-прежнему есть частная воля, сама по себе или в качестве
центра всех других частных воль становится единой с изначальной волей или с
разумом, из обоих возникает единое целое. Это озарение глубочайшего центра
светом совершается среди всех зримых для нас тварей только в человеке. В
человеке содержится вся мощь темного начала и в нем же - вся сила света. В
нем - глубочайшая бездна и высочайшее небо, или оба центра. Воля человека
есть сокрытый в вечном стремлении зародыш Бога, существующего еще только в
основе, сокрытая в глубине искра божественной жизни, которую узрел Бог,
когда он возымел волю к природе. В нем одном (в человеке) Бог возлюбил мир;
и это подобие Божие было охвачено в центре желанием, когда оно вступило в
противоречие со светом. Из-за того, что человек возникает из основы (что он
тварен), он содержит в себе относительно независимое от Бога начало; однако
из-за того, что именно это начало преображено в свет, не переставая
вследствие этого быть темным в своей основе, в нем одновременно зарождается
нечто высшее, дух. Ибо вечный дух изрекает единство, или слово, внося его в
природу. Но изреченное (реальное) слово есть лишь в единстве света и тьмы
(гласных и согласных). Оба эти начала существуют, правда, во всех вещах,
однако не в полном созвучии из-за несовершенства того, что возвысилось из
основы. Следовательно, лишь в человеке полностью высказывается слово,
сдерживаемое и не полностью высказанное в других вещах. В изреченном же
слове открывает себя дух, т. е. Бог, как существующий actu. Будучи живым
тождеством обоих начал, душа есть дух, а дух есть в Боге. Если бы в духе
человека тождество обоих начал было столь же неразрывно, как в Боге, то
между Богом и человеком не было бы различия, т. е. Бог не открывал бы себя
как дух. Следовательно, то единство, которое в Боге нераздельно, должно
быть в человеке раздельным - это и есть возможность добра и зла.
Мы со всей решительностью утверждаем возможность зла и постараемся сначала
пояснить раздельность обоих начал. Действительность зла - предмет
совершенно иного исследования. Поднятое из основы природы начало, которое
отделяет человека от Бога, есть в нем самость; однако в единении с
идеальным началом она становится духом. Самость как таковая есть дух, т. е.
человек есть дух в качестве обладающего самостью, особенного (отделенного
от Бога) существа - это объединение и составляет сущность личности.
разобщенные) силы составляют материю, из которой впоследствии формируется
тело; живая же связь, возникающая в разделении, следовательно, из глубины
основы природы, в качестве средоточия сил, есть душа. Поскольку изначальный
разум вызывает к жизни душу из независимой от него основы как нечто
внутреннее, душа остается независимой от него, особенной и для себя
пребывающей сущностью.
Нетрудно понять, что благодаря противодействию, необходимому для
совершенного рождения, глубочайшая связь сил распадается лишь в процессе
постепенного развертывания и что на каждой ступени разделения сил в природе
возникает новое существо, чья душа тем совершеннее, чем в большей степени в
нем содержится разделенным то, что еще нераздельно в других. Показать, как
каждый последующий процесс все более приближается к сущности природы, пока
наконец при высшем разделении сил не открывается глубочайший внутренний
центр, является задачей завершенной натурфилософии. Для настоящей же цели
существенно лишь следующее. Каждое возникшее в природе указанным образом
существо содержит в себе двойное начало, которое по существу есть одно,
рассматриваемое с двух возможных сторон. Первое есть то, посредством чего
они отделены от Бога или суть только в основе; однако поскольку между тем,
что предобразовано в основе, и тем, что предобразовано в разуме, существует
изначальное единство и процесс творения состоит только во внутреннем
превращении или преображении первоначально темного начала в свет (ибо разум
или положенный в природу свет ищет в основе, собственно говоря, только
родственный ему, направленный вовнутрь свет), то темное по своей природе
начало есть именно то, которое одновременно преображается в свет, и оба
начала, хотя только в определенной степени, едины в каждом природном
существе. Начало, поскольку оно происходит из основы и темно, есть
своеволие твари, которое, однако, поскольку оно еще не поднято до полного
единства со светом (в качестве начала разума), еще не вмещает его, есть
только страсть или вожделение, т. е. слепая воля. Этому своеволию твари
противостоит разум в качестве универсальной воли, которая пользуется этим
своеволием и подчиняет его себе как простое орудие. Когда же наконец
посредством поступательного преображения и разделения всех сил
сокровеннейшая и глубочайшая точка первоначальной тьмы в некоем существе
полностью озаряется светом, то воля этого существа, которая, будучи
единичной, по-прежнему есть частная воля, сама по себе или в качестве
центра всех других частных воль становится единой с изначальной волей или с
разумом, из обоих возникает единое целое. Это озарение глубочайшего центра
светом совершается среди всех зримых для нас тварей только в человеке. В
человеке содержится вся мощь темного начала и в нем же - вся сила света. В
нем - глубочайшая бездна и высочайшее небо, или оба центра. Воля человека
есть сокрытый в вечном стремлении зародыш Бога, существующего еще только в
основе, сокрытая в глубине искра божественной жизни, которую узрел Бог,
когда он возымел волю к природе. В нем одном (в человеке) Бог возлюбил мир;
и это подобие Божие было охвачено в центре желанием, когда оно вступило в
противоречие со светом. Из-за того, что человек возникает из основы (что он
тварен), он содержит в себе относительно независимое от Бога начало; однако
из-за того, что именно это начало преображено в свет, не переставая
вследствие этого быть темным в своей основе, в нем одновременно зарождается
нечто высшее, дух. Ибо вечный дух изрекает единство, или слово, внося его в
природу. Но изреченное (реальное) слово есть лишь в единстве света и тьмы
(гласных и согласных). Оба эти начала существуют, правда, во всех вещах,
однако не в полном созвучии из-за несовершенства того, что возвысилось из
основы. Следовательно, лишь в человеке полностью высказывается слово,
сдерживаемое и не полностью высказанное в других вещах. В изреченном же
слове открывает себя дух, т. е. Бог, как существующий actu. Будучи живым
тождеством обоих начал, душа есть дух, а дух есть в Боге. Если бы в духе
человека тождество обоих начал было столь же неразрывно, как в Боге, то
между Богом и человеком не было бы различия, т. е. Бог не открывал бы себя
как дух. Следовательно, то единство, которое в Боге нераздельно, должно
быть в человеке раздельным - это и есть возможность добра и зла.
Мы со всей решительностью утверждаем возможность зла и постараемся сначала
пояснить раздельность обоих начал. Действительность зла - предмет
совершенно иного исследования. Поднятое из основы природы начало, которое
отделяет человека от Бога, есть в нем самость; однако в единении с
идеальным началом она становится духом. Самость как таковая есть дух, т. е.
человек есть дух в качестве обладающего самостью, особенного (отделенного
от Бога) существа - это объединение и составляет сущность личности.
|
|