Ф.Й.В. Шеллинг
ИСТОРИКО-КРИТИЧЕСКОЕ ВВЕДЕНИЕ В ФИЛОСОФИЮ МИФОЛОГИИ


Лекция 1

Книга первая



ПЕРВАЯ ЛЕКЦИЯ




Название и предмет курса лекций.- Порядок изложения.- Первый способ
объяснения: мифология - это поэзия (мифологии не присуща истина). Изложение
и критика такого взгляда.- Обсуждение одного места у Геродота (II, 53), из
которого вытекает отношение греческой мифологии к поэзии.- Отношение иных
мифологий, особливо индийской, к поэзии.



Господа! Вы по праву ждете, что я первым делом дам объяснения, относящиеся
к названию моего курса лекций,- не потому, что оно ново, и не потому, что
его невозможно встретить в прежних списках курсов, читаемых в немецких
университетах. Ведь что касается этого последнего обстоятельства, то, если
основывать свои возражения на нем, весьма кстати окажется достохвальная
свобода нашей высшей школы - она не ограничивает наставников определенным
кругом признанных в былые времена, традиционных дисциплин, но дозволяет им
распространять свои знания на новые области, привлекать и разрабатывать в
избираемых по своему усмотрению курсах лекций предметы, прежде остававшиеся
неведомыми их науке; при этом редко бывает так, чтобы предметы такие не
были подняты до высшего значения, чтобы сама наука не была расширена в
каком-либо смысле. Во всяком случае такая свобода позволяет придать
научному духу не просто всеобщие, разнообразные, но также и более глубокие
импульсы - более глубокие, нежели в тех школах, где читают лишь
предписанное и слушают лишь необходимое, установленное законом. Ибо если
при преподавании науки, которая с давних времен пользуется всеобщим
признанием, обычно излагают ее материал как результат и не показывают
слушателям способ, каким он был получен, то при изложении новой дисциплины
слушатели сами призваны быть свидетелями того, как она возникает, как
научный дух овладевает своим предметом и не столько понуждает, сколько
терпеливо побуждает его открыть спрятанные в нем, запечатленные пока
источники познания. Ибо наше стремление к познанию предмета никогда не
должно заключаться (все еще приходится повторять это!) в намерении внести
что-либо в сам предмет, но лишь в побуждении к тому, чтобы предмет сам дал
нам познать себя, и вполне может случиться так, что наблюдение над тем, как
вследствие научного умения раскрывается перед нами строптивый предмет,
скорее воспитает в свидетеле этого способность деятельно участвовать в
поступательном развитии науки, нежели любое знание одних только готовых
результатов.

И точно так же мы не были бы обязаны давать предварительные разъяснения,
если бы нам, например, сказали, что трудно найти вещи, столь чуждые и
раздельные, как философия и мифология; ведь именно в этом самом
обстоятельстве и может заключаться требование сблизить подобные вещи, ибо
мы живем в такое время, когда самые отдаленные предметы приходят в науке в
соприкосновение, и, быть может, в прежние времена живое чувство внутреннего
единства и родства всех наук никогда не было распространено столь
повсеместно и всеобще.

Однако есть причина, по которой необходимо дать предварительные пояснения;
ведь название курса, "Философия мифологии", напоминает о подобных же -
"Философия языка", "Философия природы" и т. п., так что мифология тем самым
притязает на положение, которое до сих пор представляется неоправданным для
нее: чем выше положение, тем более глубокого обоснования оно требует. Нам
недостаточно сказать, что оно обосновано высшим взглядом на вещи, потому
что таким предикатом ровно ничего не доказывается и даже ничего не
высказывается. Взгляд должен сообразовываться с природой предметов, а не
наоборот. Нигде не сказано, что все должно получать философское
объяснение,- если можно обойтись меньшими средствами, излишне призывать на
помощь философию, в отношении которой надо принять горациевское правило:



Ne Deus intersit, nisi dignus vindice nodus

Incident ...



Так и в отношении мифологии нам следует испробовать, не допускает ли она
более скромный взгляд, нежели тот, что выражается названием "Философия
мифологии". Сначала надо продемонстрировать, что все прочие, более близкие
способы рассмотрения невозможны, а такой способ единственно возможен; вот
тогда мы вправе считать его обоснованным.

Подобной же цели мы достигнем не просто случайным образом, перечисляя
способы,- нет, мы нуждаемся в разворачивании, развитии, которое охватит не
только все реально выдвинутые взгляды, но и все те, какие вообще можно
выдвинуть; мы нуждаемся в разворачивании, самый метод которого
воспрепятствует тому, чтобы хотя один мыслимый взгляд был пропущен. Такой
метод может быть лишь методом восхождения, а именно, исходя из первого
возможного вз