Повторение подчиняют принципу тождества в прошедшем настоящем и правилу подобия в актуальном. Мы не считаем, что фрейдовское открытие филогенеза или юнговское открытие архетипов исправляет недостатки подобной концепции. Даже если противопоставляют права воображения в целом фактам реальности, речь вновь идет о психи-

134

ческой "реальности", понимаемой как высшая или первичная. Даже если противопоставляют сознание материи, речь все еще идет об обнаженном, лишенном покровов сознании, обоснованном последним тождеством и опирающемся на производные аналогии. Даже если индивидуальному бессознательному противопоставляют бессознательное коллективное или космическое, оно действует лишь своей возможностью вызывать представления солипсистского субъекта, будь это-субъект одной культуры или всего мира.

Достаточно часто подчеркивали сложность мыслить процесс повторения. Если рассматриваются два настоящих, две сцены или два события (детства и зрелости) в их разделенной временем реальности, то каким образом прошедшее настоящее могло бы на расстоянии воздействовать на актуальное, моделировать его, тогда как оно ретроспективно должно воспринять всю его действенность? И если включать действие воображения, чтобы заполнить разрыв во времени, то как этим действиям, в конце концов, не впитать в себя всю реальность двух настоящих, сохраняя повторение лишь как иллюзию солипсистского субъекта? Но если верно, что два настоящих следуют друг за другом на меняющемся расстоянии в ряду реальных, то они образуют, скорее, два реальных ряда, сосуществующих относительно сущностно иного виртуального объекта, постоянно циркулирующего и перемещающегося в них (даже если персонажи, субъекты, представляющие позиции, цели и связи каждого ряда, во временном отношении остаются различными). Повторение возникает не между двумя настоящими, но между двумя сосуществующими рядами, формируемыми относительно виртуального объекта (объекта = х). Постоянно циркулируя, смещаясь относительно себя, виртуальный объект в двух реальных рядах, где он появляется, то есть между двумя настоящими, определяет изменение терминов и модификации воображаемых связей. Итак, смещение виртуального объекта не одна из маскировок, но принцип, из которого в реальности вытекает повторение как замаскированное повторение. Повторение возникает только при и в маскировках, затрагивающих пределы и отношения рядов реальности; но это происходит потому, что повторение зависит от виртуального объекта как от имманентной инстанции, которой присуще прежде всего смещение. Мы не можем отныне считать, что маскировка объясняется вытеснением. Напротив, именно потому, что повторение необходимо замаскировано в силу характерного смещения определяющего его принципа, вытеснение происходит как следствие, касающееся представления о настоящем. Фрейд это хорошо чувствовал, когда искал инстанцию более глубокую, чем вытеснение, хотя все еще мыслил ее как так называемое "первичное" вытеснение. Повторяют не потому что вытесняют, но

135

вытесняют, потому что повторяют. Или же — маскируют не потому что вытесняют; вытесняют, потому что маскируют, а маскируют в силу детерминирующего центра повторения. Маскировка не вторична относительно повторения; повторение не вторично относительно зафиксированного предела, предположительно последнего, или начального. Ведь если два настоящих, прошедшее и актуальное, образуют два сосуществующих ряда относительно виртуального объекта, который перемещается в них и относительно себя, ни один из этих двух рядов не может быть обозначен как первичный или производный. Они вводят в игру сложной интерсубъективности различные пределы и субъекты; каждый субъект при этом обязан своей ролью и функцией вневременной позиции, занимаемой им относительно виртуального объекта18.

Что же до самого этого объекта, его нельзя более трактовать как последний или начальный предел: это определяло бы его фиксированное место и тождественность, противные его природе. Если он может быть "отождествлен" с фаллосом, то только в той мере, в какой его, по выражению Лакана, никогда нет на месте: недостает идентичности, репрезентации. Одним словом, нет высшей цели. Любовь не отсылает к матери; просто мать занимает в ряду, составляющем настоящее, некое место относительно виртуального объекта, с необходимостью занятое другим персонажем в ряду, образующем настоящее другой субъективности, учитывая смещения этого объекта = х. Подобно тому как герой В поисках..., любя свою мать, уже повторяет любовь Свана к Одетте. Родственные персонажи не являются высшими целями субъекта, но средствами — целями интерсубъективности, формами общения и маскировки между рядами, для разных субъектов, поскольку эти формы определены переносом виртуального объекта. Ведь за масками есть еще маски, и самое тайное — еще один тайник, и так до бесконечности.
_____________
18 Существование рядов выявлено Лаканом в двух очень важных текстах: в уже цитировавшемся «Семинаре о "Похищенном письме"» (1-й ряд— король—королева—министр; 2-й ряд — полиция—министр—Дюпэн) и в "Индивидуальном мифе невротика", комментарий к "человеку-крысе" (два ряда — отцовский и сыновний, которые в разных ситуациях вводят в игру долг, друга, женщину бедную и женщину богатую).