Таким образом, постепенная определимость самой Идеи связана с действием взаимоопределения с точки зрения связей и полным определением с точки зрения особенностей. Это действие дифференциального в Идее; оно пронизывает Идею как множественность, формируя метод речи-заменителя (им искусно пользовался Лейбниц, хотя и подчинял его нелигитимным условиям сходимости, еще свидетельствующим о давлении требований представления).

Определенная таким образом Идея совершенно лишена актуальности. Это чистая виртуальность. В виртуальных множественностях Идей сосуществуют все дифференциальные связи в силу их взаимоопределения, все распределения особенностей в силу их полной детерминации, в соответствии с присущим им порядком. Но Идеи в первую очередь воплощаются в полях индивидуации: интенсивные ряды факторов индивидуации упаковывают мыслительные, сами по себе доиндивидуальные особенности; переклички между рядами задействуют идеальные связи. И здесь также Лейбниц чрезвычайно проницательно подметил и показал, что индивидуальные сущности формируются на фоне этих связей и особенностей. Затем Идеи актуализуются в видах и частях, качествах и пространствах, покрывающих и распаковывающих поля индивидуации. Дифференциальные связи генов образуют вид, подобно тому как актуализированные доиндивидуальные особенности формируют органы и протяженность тела. Следует тем не

335

менее подчеркнуть абсолютное условие несходства: вид или качество не похожи на актуализируемые ими дифференциальные связи, а органы несходны с особенностями. Сходны возможное и реальное, но вовсе не виртуальное и актуальное. Подобно тому, как Идея несводима к тождеству и не обладает какой-либо тождественностью, воплощение и актуализация Идеи не прибегают к сходству и не могут рассчитывать на подобие.

Если действительно оба аспекта дифференсиации образованы видами и органами, качествами и пространствами, или, скорее, спецификацией и расчленением, квалификацией и объемом понятий, то можно сказать, что Идея актуализируется посредством дифференсиации. Актуализироваться для нее значит дифференцироваться. Таким образом, сама по себе, в своей виртуальности, она совершенно недифференсирована. Тем не менее, она вовсе не индетерминирована: напротив, она полностью дифференцирована. (В этом смысле виртуальное — вовсе не смутное понятие; оно обладает полной объективной реальностью; оно вовсе не совпадает с возможным, которому недостает реальности. Итак, возможное — модус тождественности понятия в представлении, тогда как виртуальное — модальность дифференциального внутри Идеи). Необходимо придать самое существенное значение "разделительной черте" ц/с как символу Различия: дифференцировать и дифференсировать. Система в целом, осуществляющая воплощение и актуализацию Идеи, должна быть выражена комплексным понятием "(неди)-дифференц/сиация". У каждой вещи есть как бы две непарные, асимметричные и несхожие "половины" — обе половины Символа, каждая из которых, в свою очередь, делится надвое: мыслительная половина, погруженная в виртуальное, состоит, с одной стороны, из дифференциальных связей, с другой — из соответствующих особенностей; актуальная половина состоит, с одной стороны, из актуализирующих эти связи качеств, с другой — из частей, актуализирующих эти особенности. Стыковку двух этих больших несхожих половин обеспечивает индивидуация. Вопрос о ens omni modo determinatum следует поставить так: в Идее вещь может быть полностью детерминирована (дифференцирована), и все же испытывать нехватку детерминаций, составляющих актуальное существование (она недифференсирована, еще даже не подверглась индивидуации). Если мы называем "отчетливым" полностью дифференцированное состояние Идеи, а формы количественной и качественной дифференциации — "ясными", то должны отказаться от правила пропорциональности ясного и отчетливого:

336

Идея сама по себе отчетливо-темная. И тогда она — дионисийская (в отличие от ясного-и-отчетливого аполлоновского представления) в своей сохраняемой и охраняемой темной зоне; в недифференцированности, которая тем не менее прекрасно дифференцирована; в доиндивидуальном, являющемся при этом особенным. Ее непроходящее опьянение — темное отчетливое, двойной цвет, которым философ изо всех сил дифферецированного бессознательного окрашивает мир.

Усматривать в задачах промежуточное субъективное состояние, через которое должно пройти наше фактически ограниченное познание — ошибка. Эта ошибка освобождает отрицание, искажает диалектику, подменяя (не)-бытие задачи не-бытием негативного. "Проблематичное" — состояние мира, измерение системы и даже ее горизонт, очаг: оно указывает именно на объективность Идеи, реальность виртуального. Задача как таковая полностью детерминирована, ей свойственна дифференцированность в той мере, в какой ее соотносят с полностью позитивными условиями — хотя она еще и не "решена" и тем самым остается недифференсированной.