Скачать 130.13 Кбайт
Проблема диалектики в немецком идеализме
е. диалектики.
Мы не скрываем того, что Кант часто говорит о "данности", о реалистически понятой "вещи в себе". Однако не следует забывать, что более глубокая тенденция Канта была идеалистической, что для него более важным был практический, религиозно-этический вопрос и понятие "Вещи в себе" рисовалось им не реалистически, не как существующий предмет, а вводилось с целью ограничения познавательных сил эмпирического субъекта. Общеизвестно выражение Канта о том, что он ограничил знание, чтобы освободить место вере. Борьба между определенным, конечным субъектом и бесконечным разумом (Vernunft), которую Кант искусственно завершил посредством выражения "вещь в себе", станет центром проблематики немецкого идеализма. Переход от конечного субъекта к бесконечному или, что то же самое, от рассудка к разуму означает превращение трансцендентального метода в идеалистический диалектический метод. Вопрос взаимоотношения рассудка и разума является основным вопросом развития идеалистической диалектической логики и мы дальше увидим, что этот вопрос ставится и своеобразно решается и самим Кантом.
Сочинения Канта содержат множество мест, доказывающих, что понятие "данности", несомненно, содержит идеалистический момент и поэтому выражение "данный материал" вовсе не означает того, будто в концепции Канта не содержится момент построения действительности одним лишь субъектом. Мы обратимся к некоторым из этих мест.
"Дать предмет, если только речь идет о том, чтобы дать его не опосредствованно, а непосредственно в созерцании, означает не что иное, как относить представление предмета к опыту (действительному или возможному)"58.
Предмет дается в формах времени и пространства: но и здесь ясно, что предмет дается нам в созерцании посредством априорного познания. "Предметы даны в созерцании a priori (что касается формы) посредством самого познания"59.
Эти выдержки свидетельствуют, насколько сильна в философии Канта тенденция нереалистического, неэмпирического понимания понятия "данности". В силу этой тенденции "данность" предмета есть его конструирование в созерцании, создание в созерцании "образа" категории ("einem Begriffe sein Bild zu verschaffen) посредством способности воображения. Идеалистическая тенденция сильнее проявляется в проблеме "вещи в себе". Разумеется, у Канта мы находим и реалистическое толкование "вещи в себе": "Из понятия явления вообще естественно вытекает, что явлению должно соответствовать нечто, что в себе не есть явление". Та же мысль высказана в "Критике способности суждения": "Рассудок – через возможность своих априорных законов для природы – дает доказательство того, что природа познается нами только как явление, стало быть, указывает, в то же время на сверхчувственный субстрат ее, но оставляет этот субстрат совершенно неопределенным"60.
С другой стороны, с этим несовместима известная мысль Канта о том, что "вещь в себе" как таковая содержит внутреннее противоречие, что невозможно деление предметов на ноумены и феномены, ибо ноумен вовсе не есть предмет, и т.д.
Философия Канта дает достаточное основание для обеих противоречащих друг другу интерпретаций. В этом пункте его система осталась логически незавершенной. Но как мы знаем, философия Канта в целом была идеалистической. С точки зрения идеалистической концепции правильно поступили представители немецкого идеализма, когда они полностью отказались от "вещи в себе". За таким отказом последовало преобразование конечного разума в бесконечный разум (от Verstand-a к Vernunft-y). А переход к последнему означает вступление на почву идеалистической диалектики. Как было отмечено, бесконечное мышление (das unendliche Denken) есть основа идеалистической диалектики, ее содержание и цель. Именно об этом свидетельствует гегелевское различение рассудка и разума.
Но интересно именно то, что уже в контексте концепции Канта проблема "вещи в себе" приобретает такую форму. Это понятие, введенное с целью ограничения разума и предназначенное для характеристики его в качестве конечного, стало носителем момента бесконечности разума не только в последующем немецком идеализме, но и в самой "Критике..." Канта. Конечно, это лишь момент в концепции Канта, а не ее единственно возможная тенденция. Теперь перейдем к рассмотрению упомянутого момента.
Кассирер справедливо отмечает, что по Канту "явление" (Erscheinung) не указывает непременно на то, что в нем является нам, не указывает непременно на какой-либо субстрат, находящийся по ту сторону явления. Кассирер полагает, что это понятие заимствовано Кантом из естествознания того времени. В физике Ньютона явление, феномен означает эмпирический предмет, данный естествознанию и представляющий собой предмет его исследования. В таком же смысле используется понятие "явление" в учебниках естествознания, которыми пользовался Кант и которые он положил в основу своих лекций.61
С другой стороны, для подчеркивания объективности предмета, т.е. того, что предмет познания не субъективен и случаен, а является носителем необходимости и закономерности, Кант говорит, что предмет есть "вещь в себе" и не зависит от субъективности нашей чувственности62.
Мы не скрываем того, что Кант часто говорит о "данности", о реалистически понятой "вещи в себе". Однако не следует забывать, что более глубокая тенденция Канта была идеалистической, что для него более важным был практический, религиозно-этический вопрос и понятие "Вещи в себе" рисовалось им не реалистически, не как существующий предмет, а вводилось с целью ограничения познавательных сил эмпирического субъекта. Общеизвестно выражение Канта о том, что он ограничил знание, чтобы освободить место вере. Борьба между определенным, конечным субъектом и бесконечным разумом (Vernunft), которую Кант искусственно завершил посредством выражения "вещь в себе", станет центром проблематики немецкого идеализма. Переход от конечного субъекта к бесконечному или, что то же самое, от рассудка к разуму означает превращение трансцендентального метода в идеалистический диалектический метод. Вопрос взаимоотношения рассудка и разума является основным вопросом развития идеалистической диалектической логики и мы дальше увидим, что этот вопрос ставится и своеобразно решается и самим Кантом.
Сочинения Канта содержат множество мест, доказывающих, что понятие "данности", несомненно, содержит идеалистический момент и поэтому выражение "данный материал" вовсе не означает того, будто в концепции Канта не содержится момент построения действительности одним лишь субъектом. Мы обратимся к некоторым из этих мест.
"Дать предмет, если только речь идет о том, чтобы дать его не опосредствованно, а непосредственно в созерцании, означает не что иное, как относить представление предмета к опыту (действительному или возможному)"58.
Предмет дается в формах времени и пространства: но и здесь ясно, что предмет дается нам в созерцании посредством априорного познания. "Предметы даны в созерцании a priori (что касается формы) посредством самого познания"59.
Эти выдержки свидетельствуют, насколько сильна в философии Канта тенденция нереалистического, неэмпирического понимания понятия "данности". В силу этой тенденции "данность" предмета есть его конструирование в созерцании, создание в созерцании "образа" категории ("einem Begriffe sein Bild zu verschaffen) посредством способности воображения. Идеалистическая тенденция сильнее проявляется в проблеме "вещи в себе". Разумеется, у Канта мы находим и реалистическое толкование "вещи в себе": "Из понятия явления вообще естественно вытекает, что явлению должно соответствовать нечто, что в себе не есть явление". Та же мысль высказана в "Критике способности суждения": "Рассудок – через возможность своих априорных законов для природы – дает доказательство того, что природа познается нами только как явление, стало быть, указывает, в то же время на сверхчувственный субстрат ее, но оставляет этот субстрат совершенно неопределенным"60.
С другой стороны, с этим несовместима известная мысль Канта о том, что "вещь в себе" как таковая содержит внутреннее противоречие, что невозможно деление предметов на ноумены и феномены, ибо ноумен вовсе не есть предмет, и т.д.
Философия Канта дает достаточное основание для обеих противоречащих друг другу интерпретаций. В этом пункте его система осталась логически незавершенной. Но как мы знаем, философия Канта в целом была идеалистической. С точки зрения идеалистической концепции правильно поступили представители немецкого идеализма, когда они полностью отказались от "вещи в себе". За таким отказом последовало преобразование конечного разума в бесконечный разум (от Verstand-a к Vernunft-y). А переход к последнему означает вступление на почву идеалистической диалектики. Как было отмечено, бесконечное мышление (das unendliche Denken) есть основа идеалистической диалектики, ее содержание и цель. Именно об этом свидетельствует гегелевское различение рассудка и разума.
Но интересно именно то, что уже в контексте концепции Канта проблема "вещи в себе" приобретает такую форму. Это понятие, введенное с целью ограничения разума и предназначенное для характеристики его в качестве конечного, стало носителем момента бесконечности разума не только в последующем немецком идеализме, но и в самой "Критике..." Канта. Конечно, это лишь момент в концепции Канта, а не ее единственно возможная тенденция. Теперь перейдем к рассмотрению упомянутого момента.
Кассирер справедливо отмечает, что по Канту "явление" (Erscheinung) не указывает непременно на то, что в нем является нам, не указывает непременно на какой-либо субстрат, находящийся по ту сторону явления. Кассирер полагает, что это понятие заимствовано Кантом из естествознания того времени. В физике Ньютона явление, феномен означает эмпирический предмет, данный естествознанию и представляющий собой предмет его исследования. В таком же смысле используется понятие "явление" в учебниках естествознания, которыми пользовался Кант и которые он положил в основу своих лекций.61
С другой стороны, для подчеркивания объективности предмета, т.е. того, что предмет познания не субъективен и случаен, а является носителем необходимости и закономерности, Кант говорит, что предмет есть "вещь в себе" и не зависит от субъективности нашей чувственности62.
|
|