Из сочинений стоиков – 20 у Зенона, 14 у Аристона, 13 у Херилла, 9 у Дионисия, 50 у Клеанфа, 31 у Сфера, 157 у Хрисиппа. Около 300 свитков сочинений было у Эпикура, 12 сочинений у Метродора и 4 у Гермарха; 62 сочинения в 10 томах у киника Антисфена; 13 диалогов, письма и 7 трагедий у Диогена Синопского, 2 сочинения у Монима, книга писем и трагедия у Метрокла, 13 сочинений у Мениппа. Перечисляется множество названий сочинений разных сократиков.

В-четвертых, у Диогена Лаэрция упоминаются иной раз не только названия сочинений и не только сообщается их количество, но тут же еще приводится и общее количество строк, составляющих эти сочинения. Этот библиографический прием нельзя не считать одним из самых характерных у Диогена Лаэрция. Обращаясь весьма вольно с темами и содержанием сочинений данного философа, Диоген Лаэрций обнаруживает такую невероятную скрупулезность и формальную точность, что считает нужным указывать даже количество строк. Платоник Спевсипп, например, написал 30 диалогов, составляющих 43 475 строк, а Ксенократ – 75 диалогов и 224 239 строк. Перечислено 156 сочинений Аристотеля (включая письма), составивших 445 270 строк. При этом имеются источники с другим количеством сочинений Аристотеля. Но этим сейчас мы, конечно, заниматься не будем. Также перечислены 229 сочинений Феофраста, в которых 232 808 строк.

В-пятых, Диоген Лаэрций часто подсчитывает и количество стихов, если речь заходит о поэтических произведениях. Не утомляя читателя этими малоговорящими цифрами, скажем только, что стихотворные строки указаны у Солона, Хилона, Питтака, Бианта, Клеобула, Периандра, Анахарсиса, Эпименида. Из крупных философов у Ксенофана две поэмы, в которых 2000 стихов. У Эмпедокла в его трех сочинениях 5600 стихов. Тимон Флиунтский написал 30 комедий, 60 трагедий, силлы [34] и непристойные стихи; его книги составляли до 20000 стихотворных строк.
>


--------------------------------------------------------------------------------

§5. Общее заключение о биографическом методе Диогена Лаэрция
Наше общее заключение о биографическом методе очень близко к той квалификации этого метода, которую можно назвать беллетристической. Это – первое и самое главное, что бросается в глаза. Однако, прежде чем резюмировать беллетристические приемы Диогена, необходимо подчеркнуть, и трижды подчеркнуть, что вся эта беллетристика отнюдь не мешает Диогену Лаэрцию формулировать разные предметы и явления, которые, по-видимому, вполне соответствуют изображаемым у него историческим реальностям.

1. Хронология

Таковы прежде всего многочисленные и весьма тщательно приводимые хронологические данные. У нас нет никаких специальных возражений против этой хронологии, хотя, рассуждая теоретически, в целях окончательной ее квалификации мы каждый раз должны сопоставлять хронологические данные Диогена с теми хронологиями, которые находим в других источниках. Да и сам Диоген отнюдь не всегда уверен в приводимой им хронологии, поскольку сам же он часто называет различные источники, не совпадающие с теми, которые он приводит в первую очередь.

2. Афоризмы и изречения. Анекдоты

Приводимые у Диогена бесчисленные афоризмы и изречения философов, конечно, каждый раз требуют весьма тщательной критики. Среди них множество таких, которые вовсе не характерны для того или иного философа или вызваны случайными обстоятельствами, тоже имеющими мало отношения к данному философу. А иной раз приводится какой-нибудь афоризм или какое-нибудь остроумное изречение, имеющие скорее беллетристическое, чем историко-философское, значение. И при всем том после самой тщательной критики и после внимательнейшего отсева, который производят современные филологи, среди афоризмов и изречений Диогена многие могут считаться вполне апробированными, и современные филологи при составлении сборников критически проверенных античных фрагментов часто отводят этим афоризмам и изречениям весьма почетное место. Без них многое из древних философов оставалось бы нам непонятным.

Но вполне естественно, что мы здесь не можем высказать никакого общего суждения об афоризмах и изречениях каждого античного философа, цитируемого Диогеном. В отношении того или иного античного философа ценность афоризмов и изречений должна быть каждый раз установлена отдельно.

Наконец, приводимые Диогеном в таком обилии анекдоты тоже не всегда носят лишь беллетристический характер. Они отнюдь не всегда только случайны и отнюдь не всегда являются только результатом элементарной склонности Диогена к насмешкам, к юмористическим ситуациям и вообще не всегда являются плодом литературного зубоскальства. Самый строгий современный филолог после соответствующей критики, несомненно, найдет в этих анекдотах много такого, что совсем небезразлично для истории античной философии. Мы это видели на множестве примеров.

Однако этим, кажется, и исчерпывается положительная роль биографического метода Диогена Лаэрция. Все остальное, что мы сейчас будем резюмировать, отнюдь не делает книгу Диогена какой-нибудь скучной или ненужной.